Pofu.ru - Всё обо всём!

1902 год. Её продали за дом и корову, назвали в честь тёлки, а она выросла и сожрала их патриархальный устав без соли и хлеба. В голодные сороковые отдавала мясо невесткам, сама доходя от истощения, но выжила — назло всем, кто считал, что женщине нужны только объедки и покорность

1902 год. Её продали за дом и корову, назвали в честь тёлки, а она выросла и сожрала их патриархальный устав без соли и хлеба. В голодные сороковые отдавала мясо невесткам, сама доходя от истощения, но выжила — назло всем, кто считал, что женщине нужны только объедки и покорность

Подмена. Материнское сердце упрямо твердило, что в колыбели лежит чужой ребенок. Ей не верил никто: ни врачи, ни муж, ни здравый смысл. Но она была права — тихий ужас, который она одна чувствовала, оказался самой страшной правдой

Подмена. Материнское сердце упрямо твердило, что в колыбели лежит чужой ребенок. Ей не верил никто: ни врачи, ни муж, ни здравый смысл. Но она была права — тихий ужас, который она одна чувствовала, оказался самой страшной правдой

Из-под коровьих хвостов — прямо на подиум, или История о том, как деревенская скромница сделала из Зингера карьерный трамплин. А спустя годы её сумки из бутиков нёс тот, кто когда-то предлагал ей деньги за маленькое «неудобство»

Из-под коровьих хвостов — прямо на подиум, или История о том, как деревенская скромница сделала из Зингера карьерный трамплин. А спустя годы её сумки из бутиков нёс тот, кто когда-то предлагал ей деньги за маленькое «неудобство»

1930 г. Они бежали ночью, спасая детей от клейма «врага народа». Их ждал чужой город, война и ледяное кольцо блокады

1930 г. Они бежали ночью, спасая детей от клейма «врага народа». Их ждал чужой город, война и ледяное кольцо блокады

Сбежав от мужа-монстра на фронт, она подменила документы у погибшей подруги и стала той, кого все жалели, пока в новом городе не встретила человека, знавшего правду… и предложившего сделку, от которой волосы встают дыбом

Сбежав от мужа-монстра на фронт, она подменила документы у погибшей подруги и стала той, кого все жалели, пока в новом городе не встретила человека, знавшего правду… и предложившего сделку, от которой волосы встают дыбом

Весна 1941 года. Он ушёл на фронт, оставив ей фотографию… История о том, что настоящая битва развернулась не на поле боя, а в сердце красавицы-соседки, которая хранила секрет, способный разрушить даже самую крепкую братскую связь

Весна 1941 года. Он ушёл на фронт, оставив ей фотографию… История о том, что настоящая битва развернулась не на поле боя, а в сердце красавицы-соседки, которая хранила секрет, способный разрушить даже самую крепкую братскую связь

Зима 43-го. Их гнали вперёд голод, немецкие патрули и память о матери-партизанке, но они тащили на себе страхи, усталость и детство, которое однажды весной оттаяло, как сосулька, обнажив ледяную сталь внутри

Зима 43-го. Их гнали вперёд голод, немецкие патрули и память о матери-партизанке, но они тащили на себе страхи, усталость и детство, которое однажды весной оттаяло, как сосулька, обнажив ледяную сталь внутри

Она травила невестку годами, мечтая избавиться от «серой мыши», а теперь, когда та стала холодным мраморным ангелом, свекровь нашла в ней идеальную собеседницу — ту, что не перечит и всегда «сочувствует» ее одиночеству

Она травила невестку годами, мечтая избавиться от «серой мыши», а теперь, когда та стала холодным мраморным ангелом, свекровь нашла в ней идеальную собеседницу — ту, что не перечит и всегда «сочувствует» ее одиночеству

1948-й. Он — пленный, она — дочь фронтовика. Весь поселок тыкал в них пальцами, но они плевать хотели на сплетни. Потому что самое большое предательство — это не смена страны, а отказ от своего сердца ради чужого мнения. Их история закончилась там, где у других даже мыслей не возникало

1948-й. Он — пленный, она — дочь фронтовика. Весь поселок тыкал в них пальцами, но они плевать хотели на сплетни. Потому что самое большое предательство — это не смена страны, а отказ от своего сердца ради чужого мнения. Их история закончилась там, где у других даже мыслей не возникало

Он — местный забияка, которого все боятся. Она — городская девочка, решившая его не бояться. Их лето стало игрой в кошки-мышки, где ставкой оказалось её сердце, а правила в конце изменил только он один

Он — местный забияка, которого все боятся. Она — городская девочка, решившая его не бояться. Их лето стало игрой в кошки-мышки, где ставкой оказалось её сердце, а правила в конце изменил только он один

В голодном 1919-м она сделала выбор не сердцем, а разумом, выйдя за нелюбимого, чтобы спасти семью. Ей казалось, жизнь кончена, но она и представить не могла, какие испытания, предательства и тайны, способные разрушить всё, приготовила для них с мужем судьба на долгие годы вперед

В голодном 1919-м она сделала выбор не сердцем, а разумом, выйдя за нелюбимого, чтобы спасти семью. Ей казалось, жизнь кончена, но она и представить не могла, какие испытания, предательства и тайны, способные разрушить всё, приготовила для них с мужем судьба на долгие годы вперед

Тихую студентку на дискотеке настигла ослепительная любовь — та самая, из книг, с офицером и мечтами о вечности. Но счастливый роман оборвался внезапно и без объяснений, оставив лишь боль и вопрос «почему?». Ответ, который она узнала спустя годы, заставил её по-новому взглянуть на прошлое, подруг и настоящее счастье, оказавшееся не там, где его ждали

Тихую студентку на дискотеке настигла ослепительная любовь — та самая, из книг, с офицером и мечтами о вечности. Но счастливый роман оборвался внезапно и без объяснений, оставив лишь боль и вопрос «почему?». Ответ, который она узнала спустя годы, заставил её по-новому взглянуть на прошлое, подруг и настоящее счастье, оказавшееся не там, где его ждали