Медсестра-сирота из хирургии виртуозно проучила заведующего, который желал сделать её своей любовницей.
Надя бодро шагала по улице, направляясь к скверу, где её ждала Клавдия Васильевна — воспитатель из детского дома, где девушка выросла. Они были не просто друзьями, Клавдия Васильевна была для Нади единственной родной душой и ангелом-хранителем. С детства девушка прикипела к ней всем сердцем, делилась своими горестями и радостями, рассказывала о планах и мечтах. Вот и сегодня, узнав потрясающую новость, Надя сразу же позвонила Клавдии Васильевне и договорилась о встрече. Она просто не могла не поделиться с ней.
По пути девушка купила два стаканчика кофе и пирожные. Увидев издали пенсионерку, она помахала ей рукой. Клавдия Васильевна сидела на их любимой лавочке в глубине парка и кормила голубей кусочками батона. Птицы обступили женщину, с удовольствием клевали хлеб и громко ворковали.
Немного поговорив о погоде и последних новостях, Клавдия Васильевна вдруг заметила:
— Ну, давай уже, не томи, Надюша. Выкладывай, от чего сияешь, как начищенный самовар?
Девушка с гордостью выпалила:
— Вы не поверите, Клавдия Васильевна, но сегодня наш заведующий, Виталий Викторович, предложил мне должность старшей медсестры! Так что я иду на повышение. Правда, здорово? Это лучший день в моей жизни!
Клавдия Васильевна опешила:
— Как это? Ведь ты всего три недели работаешь? Странно это всё…
Надя вспылила:
— А разве я не заслужила? Или не достойна? Он так и сказал, что очень доволен моей работой. Я-то думала, вы порадуетесь за меня. А вы…
Настроение девушки вдруг испортилось, и она замолчала, насупившись. Ей стало горько и обидно, что самый близкий человек не хочет разделить её радость.
Мудрая Клавдия Васильевна всё заметила и спокойно, миролюбиво начала объяснять:
— Да погоди ты, Наденька, не обижайся на меня. Ты же знаешь, как я тебя люблю. Сама же тебя в эту клинику устроила, потому что уверена в тебе. Просто пойми, я жизнь прожила, много чего повидала. Ну не бывает так, чтобы новому работнику с ходу такую должность предложили. Здесь точно какой-то подвох. Может, твой заведующий глаз на тебя положил, а?
Надя аж задохнулась от возмущения:
— Да что вы такое говорите? Виталий Викторович мне в отцы годится. Конечно, мужчина до сих пор ещё ого-го, но ведь он женат, говорят, дочку имеет. Как вы могли такое подумать? Ходят про него, конечно, слухи разные… Но это просто завистливые медсёстры болтают. Я не верю.
Клавдия Васильевна только покачала головой:
— Ну коли так, поздравляю. Я верю в тебя, ты справишься. Только прошу, будь осмотрительной и держи ухо востро, на всякий случай. Мало ли…
Они обнялись по-дружески, пили ароматный кофе и в сотый раз вспоминали, как Надя появилась в детдоме, как решила стать медиком и многое другое.
Вскоре девушка попрощалась и побежала домой. Ведь завтра рано на смену, а Клавдия Васильевна ещё долго сидела на лавочке, перебирая в памяти эпизоды из жизни этой девчушки.
Двадцать лет назад Клавдия Васильевна как раз была на дежурстве. За окном лил сильный дождь, барабаня по стёклам, тучи затянули всё небо. Поэтому женщина не сразу услышала невнятный писк. Прислушалась и подумала: «Котёнок, что ли, плачет?» И пошла посмотреть.
Открыв дверь, она обомлела. Прямо на крыльце детского дома стояла старая плетёная корзина, а в ней, среди какого-то тряпья, кто-то пищал, плакал и барахтался. Без раздумий Клавдия Васильевна занесла корзину в тепло и стала разворачивать. У неё был шок: «Боже мой, да это же ребёнок! Какой худенький и чумазый. Промок до нитки. Хоть бы не заболел. Что за ироды бессердечные в такую непогоду родное дитя вот так выкинули? Звери, а не люди. Кажется, девочка. Привет, солнышко. Как тебя зовут?»
Малышка лишь плакала громко, до икоты, часто моргала и ничего не могла сказать. Так в детском доме появилась новая девочка трёх лет — Надя Виноградова. Так её назвала Клавдия Васильевна, поскольку никаких документов при ней не было. Поиски родителей тоже ничего не дали. Кто она и откуда — осталось загадкой.
Ребёнок был в таком запущенном состоянии, что на вид ей можно было дать не больше годика. Она была маленькой и худенькой, прямо как Дюймовочка. Клавдия Васильевна сначала просто жалела её, старалась подкормить получше и уделить больше внимания, чем другим детям. Девочка совсем не разговаривала, видно, что ею никто толком не занимался. Но малышка охотно шла на руки и впитывала всё, как губка.
Клавдия Васильевна первая заметила, что девочка очень любит играть в доктора. Она лечила кукол и зверюшек, а когда подросла, стала просить принести ей книги и журналы по медицине. Могла часами с удовольствием изучать анатомию и латынь.
Не раз Клавдия Васильевна просила заведующую об удочерении Нади. Но та всё отговаривала:
— Ну куда вам в вашем возрасте, да с вашими болячками, ребёнка удочерять? Живёте в малюсенькой комнатушке, зарплата копейки, мужа нет. Сами знаете, вряд ли что-то получится…
Конечно, женщина всё понимала. Так уж сложилось: в юности она совершила страшный грех, а потом, сколько ни ждала ребёночка, Бог не давал… Муж умер рано от инфаркта, и она осталась одна, с котом Фимой. Через её руки прошло много детей, она всех их жалела и любила по-своему. Можно сказать, что работа воспитателем в детском доме и была всей её жизнью.
Но когда она взяла на руки Надюшу, внутри всё перевернулось. Её охватила лавина нежности к этому несчастному, брошенному ребёнку. Сначала женщина сердилась на себя: «Так нельзя. Привыкнешь, прикипишь душой, а потом как быть? Как ей объяснить, что я не мама? Не смей давать ребёнку ложных надежд. Относись как ко всем остальным.»
Но как ни старалась Клавдия Васильевна держать себя в руках, стоило Надюшке залезть к ней на руки и прильнуть, как слёзы градом начинали литься из её глаз. Она целовала и обнимала девочку, отвечая ей взаимностью. Часто старалась незаметно сунуть ей в кармашек шоколадную конфетку или пряничек, а на день рождения со своей зарплаты покупала обновки. По вечерам занималась с ней дополнительно, вкладывая всю душу.
Надюша так и не выросла, осталась маленькой, но очень ладненькой. Каштановые волосы с переливом и длинные, закрученные ресницы придавали ей сходство с куколкой.
Клавдия Васильевна опекала Надю вплоть до её выпуска из детдома. Она похлопотала, чтобы девушке досталась неплохая комната в хорошем районе, и через свои знакомства устроила её сначала в медицинское училище, а по окончании — сразу в частную клинику. Здесь и зарплаты повыше, и перспективы есть.
Надя, расставшись с Клавдией Васильевной, пришла домой и продолжала витать в облаках. Она сидела в кресле и размышляла: «Ну наконец-то и мне, сироте казанской, удача улыбнулась. Как же здорово. Вот все обзавидуются.»
Я буду требовательной, но справедливой. Завтра мне нужно начать разбираться с документацией, чтобы как можно быстрее вникнуть в суть работы. Надену строгое платье и туфли на каблуках, да, еще важно не забыть уложить волосы. Теперь я не просто медсестра, а старшая медсестра, и это обязывает выглядеть соответствующе.
На следующее утро Надя, легкая и воздушная, появилась на работе в приподнятом настроении. Коллеги поздоровались с ней, а затем начали перешептываться:
— Куда это наша Надя так нарядилась? Что, праздник какой-то?
— Вы что, не в курсе? Наш ловелас пообещал ей должность старшей медсестры, а она, наивная, поверила. Еще не знает, чем ей придется за это расплачиваться… — и они дружно захихикали.
В ординаторскую вошел заведующий отделением, Виталий Викторович, и с вожделением посмотрел на Надю. Про себя он подумал: «Ух, красотка! Фигура — загляденье, все на месте. Видно, что еще неопытная в любовных делах. То, что надо.» А вслух сказал:
— Всем на планерку! Не задерживайтесь, мы уже опаздываем!
Медсестры переглянулись и снова захихикали. Все в отделении знали, что Виталий Викторович, хоть и талантливый хирург, но при этом отъявленный бабник. Он любил проводить время в дорогих ресторанах и казино, пил элитный коньяк и ухаживал за молодыми медсестрами. Многие из них уже сталкивались с его ухаживаниями: кто-то умело уходил от его внимания, а кто-то становился его временной игрушкой. Но открыто говорить об этом никто не решался, а уж жаловаться главврачу — тем более.
Внешне Виталий Викторович был мужчиной видным. Несмотря на свои пятьдесят с лишним лет, он всегда был стильно одет, высокий, статный, от него всегда исходил аромат дорогого парфюма.
Весь день Надя не выходила у него из головы. Он лихорадочно строил планы: «Как же мне заманить эту красотку? Ох, что бы я с ней сделал… Надо все продумать так, чтобы никто ничего не заподозрил. Но я не я, если к завтрашнему дню она не станет моей.»
Ближе к концу смены постовая медсестра крикнула Наде:
— Срочно беги к заведующему, он тебя вызывает!
Надя, окрыленная радостью, побежала, а коллеги только переглянулись и прошептали: «Началось. Пропала наша Надька. Теперь ей не выпутаться.»
Надя вошла в кабинет и тихо спросила:
— Виталий Викторович, вы меня звали? Что-то случилось?
Он сделал серьезное лицо и сказал:
— Надежда, вы завтра в ночную смену? У меня к вам предложение. Не могли бы вы помочь мне с документацией? Так вы быстрее вникнете в работу, а я вас немного подучу. Согласны?
Девушка с радостью ответила:
— Конечно, согласна! Я как раз думала, что нужно начинать разбираться, чтобы потом не было сложно. Тогда я после вечерних процедур, около девяти, зайду.
Он улыбнулся и мягко сказал:
— Отлично, договорились. Тогда до завтра, можете идти.
Надя была на седьмом небе от счастья. Она думала: «Какой приятный мужчина. Зря про него говорят, что он бабник. По-моему, он очень вежливый и культурный. Ура! Завтра начну вникать в работу. Скорее бы!»
Когда Надя вышла, заведующий потирал руки и шептал: «Ну все, попала, цыпочка. Завтра я оторвусь по полной.» Он уже представлял себе, как все будет, и внутри все горело от предвкушения.
Весь следующий день Надя не могла сосредоточиться на домашних делах. Она переживала: «Как мне себя с ним вести? Нужно показать себя с лучшей стороны, чтобы он не пожалел о своем решении. Буду больше слушать и меньше говорить, чтобы не сказать чего-то лишнего.»
Ровно в девять вечера Надя стояла у кабинета заведующего. Она глубоко вдохнула и постучала. В ответ услышала:
— Да-да, заходите, Наденька.
Она несмело вошла. На столе действительно лежала стопка документов: амбулаторные карты, выписки, счета… Виталий Викторович пригласил:
— Ну что стоите? Садитесь, начинайте разбирать бумаги, а я пока организую нам перекус. Вы ведь еще не ели?
Надя смутилась:
— Если честно, не успела. От чая бы не отказалась, спасибо.
Она села за стол, сняла медицинскую шапочку и начала просматривать документы. В это время Виталий Викторович тихо подошел к двери и запер ее на ключ, повернув его два раза.
Затем он подошел к Наде сзади и начал грубо обнимать ее за плечи. Она оцепенела от неожиданности и попыталась встать, но он был сильнее. Хрупкая девушка не могла сопротивляться взрослому мужчине. Он резко повернул ее к себе и попытался поцеловать, грубо трогая ее волосы. Надя закричала:
— Вы с ума сошли? Что вы себе позволяете! Немедленно отпустите меня! Это низко и мерзко!
Но его уже было не остановить. Он прижимал ее к себе и рычал:
— Кричи сколько хочешь, здесь никого нет. Все уже ушли. Меня это даже заводит. Будь умницей, расслабься. Я все равно своего добьюсь. Ты только сделаешь себе хуже.
Надя плакала, вырывалась и изворачивалась. В отчаянии она с размаху ударила его по лицу. Это только разозлило его еще больше. Он рванул ее блузку, пуговицы разлетелись по кабинету. Он тяжело дышал, предвкушая близость, и начал прижимать ее к столу.
Надя нащупала рукой пепельницу и, не раздумывая, швырнула ее в него. Он отшатнулся, вскрикнул от боли. Пользуясь моментом, Надя рванула к двери, открыла ее и выбежала в коридор. Она лихорадочно соображала: «В отделение возвращаться нельзя. Он меня найдет, и тогда точно несдобровать.»
На улице было пусто. Стояла только одна машина — это был водитель заведующего, Олег. Он всегда ждал начальника допоздна. Увидев Надю в разорванной блузке, он сразу все понял. Он часто возил Виталия Викторовича по злачным местам и знал о его слабостях. Первой мыслью было: «Не лезь. Это не твое дело. Тем более, она не первая и не последняя. Если начальник узнает, мне не поздоровится.»
Надя рыдала и металась, не зная, куда бежать. Увидев машину Олега, она начала стучать в стекло и молить:
— Олег, помоги мне, пожалуйста!
Сердце парня дрогнуло, и он открыл дверь:
— Быстро садись и говори, куда ехать.
Надя, всхлипывая, сказала:
— Спасибо… Вот подлец! Сказал, что поможет с документами, а сам… Скотина! Больше я в эту клинику не вернусь. Теперь он меня точно выгонит. Ну и пусть!
Олег ответил:
— Сочувствую, Надь. Этот способен на такое. Давай быстрее говори адрес, чтобы я успел вернуться, а то мне тоже влетит.
Виталий Викторович в ярости метался по кабинету, прикладывая холодный стакан ко лбу. Он кричал:
— Ах ты мерзавка! Ну погоди, я тебя завтра же выгоню с волчьим билетом!
Он выбежал из кабинета и помчался в отделение. Нади нигде не было. Тогда он ринулся к выходу. Голова раскалывалась от боли, а на лбу росла шишка. Это только усилило его ярость.
Выбежав на улицу, он увидел машину Олега, резко открыл дверь и закричал:
— Надька выходила? Куда она пошла, отвечай!
Олег удивленно ответил:
— А я откуда знаю? Вышла и побежала вон туда. — Он махнул рукой в сторону остановки.
Заведующий заорал:
— Значит, сбежать решила? Надо ее остановить, а то еще в милицию нажалуется!
Он начал лихорадочно набирать номер Нади на телефоне.
К ужасу Олега, звонок раздался в его машине. Он не заметил, что Надя обронила телефон под сиденье.
Наступила неловкая пауза. Виталий Викторович все понял и зашипел:
— Говоришь, не знаешь ничего? Тогда какого черта ее телефон у тебя в машине? А? Так вы с ней заодно? Ну все, Олежик, ты здесь больше не работаешь. Давай ключи от машины и проваливай!
Олегу нечего было сказать. Он молча достал телефон Нади, бросил ключи на переднюю панель и понуро побрел домой.
Когда заведующий вернулся домой, его жена, Ирина, сразу же заметила огромную шишку на его лбу. Она с тревогой воскликнула:
— Господи, Виталик, что с тобой случилось? Откуда эта шишка?
С трудом сдерживая гнев и изображая легкую улыбку, он ответил с наигранной веселостью:
— Ирочка, ерунда, не переживай. Пациентка попалась буйная, никак не могла успокоиться под наркозом. Вот и пришлось с ней повозиться. Смешно, конечно, но ничего серьезного. Не волнуйся, иди спать.
Сам же он отправился в душ, где долго не мог унять дрожь в руках. Остаток ночи он провел в размышлениях, придумывая план мести Наде и Олегу.
На следующее утро Виталий Викторович первым делом направился к главврачу, Ефиму Тихоновичу. С порога он заявил:
— Ефим Тихонович, вы не представляете, что произошло! Оказывается, мой водитель, Олег, тайком сливал бензин и продавал его налево. Вчера я его случайно застукал. Предлагаю уволить его немедленно! Такие кадры нам не нужны. И еще, новая медсестра, Надя Виноградова, вчера без предупреждения покинула свой пост и до сих пор не появилась на работе. Мне пришлось за нее полсмены отработать! Это неслыханно! Я считаю, что ее тоже нужно уволить, чтобы другим неповадно было.
Ефим Тихонович покачал головой:
— Виталий Викторович, что-то у тебя в отделении творится чертовщина. Персонал ты совсем распустил. А я ведь тебя на повышение наметил. Не горячись так, не руби с плеча. Иначе останешься совсем без кадров. Водителя, ладно, если ворует, можно уволить. Нового найдем. Но Надя, насколько я знаю, толковая медсестра, все ею довольны. Тут нужно разобраться. Выпиши ей строгий выговор и отпуск за свой счет на две недели. А потом посмотрим. Может, у нее что-то случилось, кто знает?
Неудовлетворенный результатом разговора, Виталий Викторович задумался, как бы найти Надю и заставить ее молчать. Он понимал, что от нее можно ожидать чего угодно.
Тем временем Олег, узнав об увольнении, был в отчаянии. Он ругал себя:
— Ну что, доволен? Рыцарь недоделанный. Помог девушке? Получай. Теперь безработный. Что я матери скажу? Она болеет, лекарства дорогие нужны. Где теперь работу найти с таким окладом?
Дома он сидел, мрачнее тучи, и в прострации мешал ложкой давно остывший чай. Его мать, Нина Николаевна, сразу поняла, что что-то не так. Она осторожно спросила:
— Олег, сынок, что случилось? На тебе лица нет. Расскажи, может, станет легче.
Олег тяжело вздохнул и выложил все как есть, ничего не утаив. В конце он добавил:
— Мам, я не мог ей не помочь. Она была такая перепуганная… А теперь что? Как нам жить? Где работу искать?
Нина Николаевна взяла сына за руку:
— Не кори себя, сынок. Ты поступил как настоящий мужчина, я горжусь тобой. А вот жену Виталия Викторовича, Иру, мне жаль. Я ее хорошо знаю, она была моей лучшей ученицей. Но карьера не сложилась, вышла замуж и все забросила. Я с ней поговорю. Пусть узнает правду от меня, а не от кого-то другого.
Олег возразил:
— Мама, не надо ее в это втягивать. Может, она счастлива и ничего не знает. Зачем ее травмировать?
Но Нина Николаевна покачала головой:
— Ты думаешь, можно быть счастливой рядом с таким человеком? У них же дочь-подросток. Я бы предпочла знать правду, чем жить во лжи.
Не теряя времени, Нина Николаевна позвонила Ире:
— Ирочка, это Нина Николаевна, твой бывший преподаватель музыки. Помнишь меня?
Ира удивилась:
— Конечно помню! Как ваши дела?
— Да вот, болею сильно. Сын мне помогает, лекарства дорогие покупает. Он у вашего мужа водителем работал, но вчера его уволили без причины. Обидно очень.
Ира удивилась:
— Не знала. А что случилось?
Нина Николаевна вздохнула:
— Я тебе звоню, чтобы ты узнала правду о своем муже. А там сама решай, как поступить.
Ира почувствовала тревогу:
— Какую правду? О чем вы?
— Твой муж, Ира, напал на новенькую медсестру в своем кабинете. Она еле вырвалась и попросила Олега помочь. За это его и уволили.
Ира была в шоке:
— Я не верю! Это какой-то бред!
— Ты можешь сама все узнать у Нади. Я дам тебе ее адрес. Но ты знаешь меня и моего сына много лет, он бы не стал врать.
Ира сидела в ступоре, держа в руках бумажку с адресом. Она думала:
— А если это правда? Моему браку конец? Хотя ему давно уже конец… Виталик часто приходил пьяный, от него пахло женскими духами, а на рубашке были следы помады. Я просто закрывала на это глаза. Вчера он пришел с шишкой на лбу, говорил про буйную пациентку. Значит, это правда? Нужно все выяснить. Так жить больше нельзя.
Надя после случившегося не выходила из дома. Она лежала на диване, свернувшись калачиком, и тихо плакала. Ее душила обида:
— Почему я такая невезучая? Родители бросили, на работе только начала налаживаться, и тут этот насильник. Что теперь будет?
Вдруг в дверь постучали. Надя вздрогнула:
— Кто это? Хоть бы не он. Не буду открывать.
Но стук повторился. Она набралась смелости и подошла к двери:
— Кто там?
Женский голос ответил:
— Вы Надя? Откройте, мне нужно с вами поговорить.
Надя открыла дверь и впустила красивую, ухоженную женщину лет сорока. Та выглядела грустной и обеспокоенной. Она села на диван и начала разговор:
— Меня зовут Ира, я жена Виталия Викторовича. Я узнала, что мой муж якобы приставал к вам. Это правда?
Надя, взвинченная, выкрикнула:
— Что значит якобы? Посмотрите сами! — и она расстегнула халат, показав синяки на груди и запястьях.
Ира побледнела:
— Боже, Надя… Расскажите мне все, как было.
Надя, всхлипывая, рассказала всю историю:
— Ваш муж — чудовище. Он мне всю жизнь сломал. Если бы не пепельница, я бы не смогла убежать…
Ира была в шоке. Она смотрела на Надю и понимала, с каким человеком она жила все эти годы.
— И вы собираетесь это оставить? Надо что-то делать! Как-то его наказать.
Надя грустно ответила:
— А что делать? Кому жаловаться? Главврачу? Кто мне поверит? Я всего месяц в клинике, а ваш муж там всю жизнь.
Ира успокоила ее:
— Ничего не бойтесь. Оставайтесь дома. Я должна подумать…
После встречи Ира долго не могла прийти в себя. Она бродила по улицам, думая:
— Какая же я дура. Всю жизнь закрывала глаза на его поведение. Как теперь на него смотреть? А дочь? Она ничего не знает и любит отца…
Через три дня Олег позвонил Наде:
— Можно мы с Ирой к тебе приедем? У нас есть идея.
Надя согласилась. Ей самой хотелось проучить Виталия Викторовича, но одной было страшно. Втроем они могли что-то придумать.
Всю ночь Надя не спала, раздумывая, стоит ли соглашаться на этот план. Но в итоге решилась.
Когда все трое собрались, Надя набрала номер Виталия Викторовича. Ее трясло, но Ира подбадривала:
— Смелее, не выдавай себя.
Олег держал Надю за руку, и от его прикосновения по ее телу побежали мурашки.
Наконец заведующий взял трубку. Надя, собрав всю свою смелость, начала разговор:
— Виталий Викторович, здравствуйте. Это Надя.
Мужчина резко вздрогнул:
— А, это ты, наконец-то объявилась. Чего тебе нужно? Шантажировать вздумала? Знай, у тебя уже строгий выговор, а если рот откроешь, вылетишь сразу. Я позабочусь об этом.
Надя едва сдержала дыхание от такой наглости, но, собравшись, ответила уверенно:
— Что вы, Виталий Викторович, я очень сожалею о том, что произошло. Просто сильно испугалась. Давайте встретимся и обсудим всё. Я не хочу конфликтов на работе и готова на всё.
Тот рассмеялся с явным удовлетворением:
— Вот это другое дело. Значит, одумалась, молодец. Говори, где и когда, и запомни: больше никаких фокусов. Будешь вести себя как умница, вернёшься на своё место.
Надя назвала адрес гостиницы и номер комнаты, после чего положила трубку. Она дрожала всем телом, а слёзы сами катились по её щекам. Ира, стоявшая рядом, тоже дрожала, поражённая вероломством и коварством своего мужа:
— Я, оказывается, его совсем не знала. Как же это противно… Словно в грязном белье копаешься. Ну держись, негодяй. Я тебе устрою такое наслаждение, что ты не забудешь. Ответишь за все свои подлые поступки, старый козёл!
Олег, наблюдавший за происходящим, растерялся. Ему было жалко обеих: Иру, потому что она всю жизнь прожила в неведении, и для неё сейчас рухнул весь мир, и Надю, потому что… Он и сам не мог понять, почему, но эта миниатюрная, смелая девушка с огромными ресницами тронула самые глубокие струны его души. Ему хотелось обнять её, защитить и больше никому не отдавать.
В назначенный день Ира пришла с самого утра и начала готовить Надю к ответственному событию. Они тщательно подбирали наряд и макияж, спорили и перемеряли кучу вещей, кружась перед зеркалом.
В итоге, взглянув на себя в зеркало, Надя расстроилась:
— Ира, это никуда не годится. Я похожа на падшую женщину, самой противно. Такой макияж я в жизни не носила.
Олег, заглянувший в комнату, замер на пороге и открыл рот от удивления:
— Обалдеть, конечно. Но я в таком виде Надюшу никуда не пущу. На неё нападут раньше, чем она доберётся до места. Давайте что-то поскромнее.
Внутри него поднялась волна дикой ревности. Он смотрел на Надю в таком ярком и откровенном наряде и не мог сдержать эмоций. На ней был чёрный топик и короткая красная юбка. Он сам себе удивился: «Что со мной происходит? Мы даже не встречаемся, а я бешусь, как бык.» Но одна мысль о том, что на его Надю будет смотреть этот мерзавец, заставляла его хотеть отменить всю эту рискованную затею.
Ира возражала:
— Вы что, не понимаете? Нам нужно, чтобы он так завёлся, что сам всё расскажет. А этот наряд как раз поможет.
В итоге они выбрали стильный обтягивающий брючный костюм с открытым декольте. Получилось соблазнительно, но не вульгарно. В сумочку Олег положил Наде снотворное, подробно объяснил, как его использовать, и на всякий случай дал газовый баллончик. Надя выпила несколько таблеток успокоительного, но оно не подействовало. Её трясло, и в душе всё переворачивалось. Всё это казалось ей нереальным приключением с неизвестным финалом, и от этого было ещё страшнее.
Виталий Викторович ликовал после разговора с Надей. Наконец-то его похотливые фантазии воплотятся в жизнь. Он одновременно ненавидел эту дерзкую девчонку и желал её сильнее, чем кого-либо ещё. Никогда ещё он так не ждал вечера. После дежурства заведующий выпил для храбрости и спокойно направился в гостиницу. Без стука он ворвался в номер. Свет был приглушённым. Надя стояла у окна, задумчиво глядя на ночной город. Она выглядела невероятно соблазнительно в своём костюме, подчёркивающем все её достоинства. Виталий Викторович едва сдерживал себя.
Но, помня прошлую ошибку, он решил действовать осторожно:
— Ну здравствуй, моя цыпочка. Ты просто божественна.
Надя очаровательно улыбнулась:
— Добрый вечер, Виталий Викторович. Спасибо за комплимент. Давайте только не как в прошлый раз, мы же не дикари? Присаживайтесь, выпьем и пообщаемся. Вы не против?
Мужчина недовольно сел за стол. Всё было накрыто по высшему разряду: его любимое спиртное, бутерброды с икрой, фрукты. Он бегло окинул взглядом угощения и сказал:
— Я вижу, ты подготовилась. Ценю. Ну что ж, может, ты и права. Давай выпьем, ты расслабишься, и не будешь в меня пепельницами швырять.
Он налил себе и Наде. Девушка подняла бокал и начала разговор:
— Да уж, неловко получилось, извините. Но это я с испуга. У меня до вас никогда таких солидных мужчин не было… А у вас, наверное, целая армия поклонниц?
Мужчина выпил залпом. Надя лишь пригубила. Виталий Викторович захмелел, развалился в кресле и начал хвастаться:
— А как ты думала? Мне до тебя ни одна женщина не смела отказать. У меня в любовницах пол-отделения числится. И не только медсестры, но и кое-кто повыше должностью. Они сами умоляли, а потом им даже нравилось. Я в постели ого-го! — и он начал перечислять имена и фамилии.
Надя сделала круглые глаза:
— Да вы что? А как же ваша супруга? Неужели она ничего не знает? И вам не страшно, что главврач узнает?
Виталий махнул ещё рюмку, и его окончательно понесло:
— Не смеши меня. Я женился на этой дуре, когда был молод и глуп. Её отец занимал высокий пост, вот и всё. Если бы ты знала, как она мне надоела за эти годы. В постели — ни рыба ни мясо. Да она с дочкой живёт за мой счёт. А главврач мне нипочём. Я за его спиной такие дела проворачиваю, тебе и не снилось. Он всё подписывает, даже не читая. Скоро я его место займу. Так что ты гордись, Надюша, что такой человек, как я, тебе внимание уделяет. Или ты думала, что должность старшей медсестры я тебе за красивые глазки дам? Нет, голубушка, придётся отработать.
Надя внутри дрожала от страха и ненависти, но знала, что сейчас нельзя себя выдать. Она елейным голосом сказала:
— Как скажешь, Виталик. Сейчас только выпьем ещё раз, и я быстро в душ — вся твоя.
Улучив момент, она высыпала в его рюмку снотворное и начала томно расстёгивать пуговицы на пиджаке. Виталий наслаждался зрелищем, пил и продолжал хвастаться своими махинациями.
Надя, наполовину раздетая, послала ему воздушный поцелуй и шепнула:
— Не скучай, я скоро! — и бросилась в душ. Она защёлкнула дверь и прислонилась к стене. Сердце вырывалось из груди, пот катился по спине и вискам. Мысли путались: «Что, если он не уснёт? Что делать? Кричать? Олег рядом, но услышит ли он?»
В соседнем номере Олег не находил себе места. Почему Надя не стучит? Может, что-то пошло не так? От одной мысли об этом кровь закипала в жилах. Наконец раздался условный стук. Он бросился открывать. На пороге стояла бледная, перепуганная Надя. Она кинулась ему на шею и разрыдалась.
— Что, Надюша? Он что-то сделал? Где этот подлец? Я его сейчас…
Она покачала головой:
— Нет. Всё получилось. Он спит. Вот запись. Пошли отсюда.
Олег гладил её по голове, вдыхая аромат её волос, и шептал:
— Всё позади. Ты молодец, моя храбрая девочка. Теперь этому гаду не отвертеться.
И вдруг, сам не ожидая такой смелости, он страстно поцеловал её. Они долго не могли оторваться друг от друга, наслаждаясь этим мгновением.
Когда Ира посмотрела запись, ей стало физически плохо. «Какая же тварь. Оказывается, он никогда меня не любил. Никогда. А я, дура, берегла семью. Какую семью? Что дочери сказать?»
Остался последний шаг — рассказать всем правду. Ира, Олег и Надя начали готовиться к решающему разговору.
Виталий Викторович проснулся от стука в дверь. Он с трудом соображал, где находится. Голова раскалывалась, тело ныло.
Он увидел остатки угощений и начал вспоминать. «Мы выпили, она раздевалась, а потом… Что потом?» Провал в памяти. Он не мог вспомнить, что произошло.
В дверь продолжали стучать. Он открыл. На пороге стоял администратор:
— Извините, но номер оплачен только до полудня. Освободите, пожалуйста.
Виталий вышел из гостиницы, сел в машину и не мог понять, как он мог отключиться на целые сутки. «Странно всё это…»
Дома его ждала пустота. Иры и дочери нигде не было. На кухонном столе лежала записка: «Я всё знаю о твоих похождениях. Подаю на развод. Мы с дочкой уехали к моим родителям. Видеть тебя не хочу.»
Он в ярости разорвал записку и закричал: «Чёрт! Откуда она всё узнала?» Он начал звонить жене и дочери, но везде был один ответ: «Абонент недоступен.»
Виталий выпил, успокоился и решил: «Ничего, пусть остынет. Я получу должность и верну её. Она простит.»
На следующий день, когда все участники конференции уже собрались и начали обсуждать намеченные вопросы, дверь зала внезапно распахнулась без предупреждения. В помещение вошли трое: Ира, Олег и Надя. Присутствующие обменялись недоуменными и недовольными взглядами, явно выражая своё неодобрение такому бесцеремонному вторжению. Виталий Викторович, увидев эту троицу, побледнел и изменился в лице. Его прошиб холодный пот, и свежая рубашка моментально стала мокрой. Он с трудом сдерживал панику, задаваясь вопросом: «Что всё это значит? Зачем они сюда явились без приглашения?»
Ирина, не обращая внимания на ропот зала, уверенно подошла к трибуне и взяла микрофон:
— Добрый день всем. Меня зовут Ирина, я жена Виталия Викторовича, заведующего хирургическим отделением. Ефим Тихонович меня хорошо знает. Я пришла сюда, потому что ко мне обратились эти двое — Олег, водитель моего мужа, и Надежда, медсестра из хирургического отделения. Они стали жертвами его действий. Лично я всегда знала своего мужа только с хорошей стороны, и когда мне сообщили, что он домогался Нади в своём кабинете, а Олега, который её защитил, выгнал, я не могла в это поверить. Звучит дико, не правда ли? Но Надя предоставила неопровержимые доказательства его поступков. Я хочу, чтобы все вы увидели эту видеозапись прямо сейчас, накануне его повышения. Зачем мне это нужно? После того, как я узнала, чем занимается мой супруг за моей и вашей спиной, я считаю, что мы больше не муж и жена. Такой человек не достоин стать главврачом клиники. Давайте смотреть.
Запись длилась двадцать минут. На ней полупьяный Виталий Викторович хвастался своими «подвигами». Когда просмотр закончился, в зале повисла гробовая тишина, а затем раздался взрыв негодования. Все обернулись на Виталия Викторовича. Тот покраснел, как рак, и выскочил из зала, словно ошпаренный. Через мгновение он вернулся и начал кричать в отчаянии:
— Это всё ложь! Не верьте! Эта гадюка Надька всё подстроила!
Надежда спокойно взяла микрофон:
— Я могу подтвердить всё в суде, если потребуется. Этот человек пригласил меня в кабинет под предлогом помощи с документами, а затем напал на меня. Он разорвал мою блузку, но я чудом вырвалась. Если бы не Олег, который тогда подвёз меня домой, я даже не знаю, чем бы всё закончилось. Я была загнана в угол, боялась выходить из дома, не могла вернуться на работу. Что мне оставалось? Только вывести этого негодяя на чистую воду. Но сама бы я никогда не решилась на это. Ирина и Олег помогли мне. Их тоже оболгали и обманули.
Олег тоже подключился:
— Я тоже не стану молчать. Меня выгнали после десяти лет честной работы только за то, что я помог девушке добраться домой. А вы, Ефим Тихонович, даже не попытались разобраться. Выставили меня вором. Ну и ладно. Бог вам судья!
В зале разразился скандал. В итоге Виталия Викторовича уволили с позором, несмотря на его заслуги и профессионализм. Олега и Надю восстановили на работе, принесли извинения и выплатили компенсацию за моральный ущерб.
У Иры состоялся тяжёлый разговор с дочерью. Свете было пятнадцать, переходный возраст и без того непростой, а тут ещё развод родителей. Девочка злилась и кричала на мать:
— Это ты во всём виновата! Если бы ты не ввязалась во всю эту историю, никто бы ничего не узнал. Ты за эту Надю вступилась, а обо мне подумала? Я без отца осталась. Как мы теперь будем жить? Я не хочу так! Я хочу, как раньше!
Ира пыталась успокоить дочь:
— Светочка, не кричи. Я понимаю, тебе больно. Но мне тоже горько. Я не могу жить с папой, зная, что он творил. Ты можешь видеться с ним, если захочешь. Иди сюда, моя девочка.
Но Света оттолкнула мать и убежала во двор в слезах.
Ира мучилась угрызениями совести: «Может, зря я так резко поступила? Надо было подготовить её, придумать какую-то историю. Как ей всё объяснить? Господи, вся жизнь рухнула. Нужно уехать из города, пусть всё успокоится.»
Когда Света поздно вечером вернулась домой, в коридоре её ждал дедушка. Он тихо позвал её на кухню. Девочка села на стул, готовясь выслушать нотации. Но дедушка спокойно начал объяснять:
— Света, послушай. Тебе пятнадцать, а той девушке, которую хотел обидеть твой папа, всего двадцать. Она немногим старше тебя. Представь, что кто-то попытался бы сделать то же самое с тобой. Страшно? Твоей маме и так тяжело. Она любила твоего отца, и сейчас её жизнь рухнула. Пожалей её, поддержи. Не будь эгоисткой. Всё успокоится, и с отцом ты сможешь видеться.
Света задумалась, подошла к матери, обняла её и прошептала:
— Прости, мама, я была не права. Мне просто так плохо. Почему он так поступил? Разве он нас совсем не любит?
Ира гладила дочь и успокаивала:
— Знаешь что, Светик? Давай уедем к морю на время. Отдохнём, развеемся. А там посмотрим.
Света засияла и поцеловала маму в щёку.
Тем временем Виталий Викторович метался, как загнанный зверь. Его разрывали злость и ненависть. Он проклинал Надю: «Вот же змея подколодная! Казалась такой тихоней, а сама такую комбинацию провернула. И Ирка туда же. Подала на развод, опозорила на весь свет. Но ничего она не получит!»
Он оббежал все больницы города в поисках работы, но его никуда не брали. Ефим Тихонович позаботился об этом. Виталий всё чаще прикладывался к бутылке, дорогой алкоголь сменился на дешёвый суррогат.
Через месяц в дверь его квартиры постучали. На пороге стоял лощёный мужчина:
— Добрый день. Я юрист, представляю интересы вашей бывшей супруги. По решению суда всё имущество, нажитое за годы брака, будет разделено пополам. Дом также выставлен на продажу. Ознакомьтесь и подпишите документы.
Виталий взорвался:
— Это всё моё! Я не согласен!
Но закон есть закон. На вырученные деньги Ира купила небольшой дом на побережье и переехала с дочерью к морю. Её взяли учителем музыки в местную школу, а Света поступила в колледж. Ира не хотела возвращаться в родной город — слишком больно было вспоминать прошлое.
У Нади и Олега завязались серьёзные отношения. Общие переживания сплотили их, и они уже не представляли жизни друг без друга.
Прошёл год. Ира внешне смирилась, но по ночам часто думала о муже. Ей снилось, как они с дочерью купаются в море, а он нежно целует её. Она просыпалась, не понимая, сон это или явь. Она твердила себе: «Забудь его. Он подлец. Нет ему прощения.» Но сердце ныло, и мысли возвращались к нему: «Как он там один? Вспоминает ли о нас?»
Виталий Викторович тоже многое осознал за этот год. Злость сменилась тоской и одиночеством. Он скучал по жене и дочери, понимая, что все его мимолетные увлечения были пустышкой. Ему было стыдно, что Света узнала правду.
События приняли неожиданный оборот, когда Надя и Олег решили сыграть свадьбу. Они пригласили Иру, и та с радостью согласилась приехать.
В разгар торжества в зал вошёл Виталий Викторович. Он сильно похудел, от былого лоска не осталось и следа. В руках он держал букет цветов. Надя, увидев его, побледнела:
— Зачем он здесь? Его никто не звал!
Ира, увидев бывшего мужа, испытала смешанные чувства. Только Света искренне обрадовалась, подбежала к отцу и обняла его.
Виталий подошёл к молодожёнам и тихо сказал:
— Я понимаю, что нежеланный гость. Я всего лишь на минутку. Надя, за этот год я многое осознал. Прощения не жду, но желаю вам счастья. Ира, можно тебя на минутку?
Они вышли на улицу. Виталий собрался с духом:
— Ирочка, я подлец. Не ценил тебя, думал, что не люблю. Но когда вы уехали, я чуть с ума не сошёл. Без тебя и Светочки жизнь пуста. Прости меня, если сможешь. Разреши видеть дочку. Я тебя люблю, и кроме тебя мне никто не нужен.
Слёзы навернулись на глаза Иры. Она давно ждала этих слов. Она тихо ответила:
— Светочку можешь навещать. Приезжай к нам в гости. А там посмотрим…
После ухода Виталия веселье продолжилось. Надя, танцуя с Олегом, подумала, что даже благодарна тому случаю. Ведь если бы не он, они бы никогда не встретились. Она нежно прижалась к мужу и поцеловала его. Гости закричали: «Горько! Горько!»
Клавдия Васильевна, наблюдая за счастливой парой, думала: «Наконец-то моей Надюше улыбнулось счастье. Она это заслужила.»
