— Это мой дом, и я появляюсь, когда считаю нужным. А вы, Лариса Павловна, почему здесь без приглашения?
Весенний ветер колыхал занавески в старом доме, когда Алина открыла скрипучую дверь. Каждый уголок здесь хранил воспоминания — потертые половицы, по которым она бегала ребенком, старая печка, где бабушка пекла свои знаменитые пироги, резные наличники, которые дед красил каждую весну.
Бабушка, Вера Николаевна, всегда говорила, что дом достанется внучке. «Только ты, Алиночка, понимаешь душу этого места», — часто повторяла она, наблюдая, как внучка возится в саду или помогает с заготовками на зиму.
Известие о смерти бабушки застало Алину в командировке. Вернувшись на похороны, она до последнего не могла поверить в случившееся. Казалось, вот-вот скрипнет калитка и знакомый голос позовет пить чай с малиновым вареньем.
Нотариус зачитал завещание буднично, будто речь шла о какой-то формальности:
— Дом и прилегающий земельный участок по адресу… переходят в собственность внучки, Алины Сергеевны Васильевой…
Дмитрий, муж Алины, отреагировал сдержанно:
— Отличное место для отдыха. Можно будет на выходные выбираться, друзей приглашать.
А вот свекровь неожиданно оживилась:
— Какая замечательная новость! — Лариса Павловна всплеснула руками. — Наконец-то у нас будет настоящая семейная дача! Я давно мечтала о месте, где вся родня могла бы собираться.
Алина поморщилась от этого «у нас» и «замечательная новость», но промолчала. В конце концов, свекровь просто проявляет участие, разве нет?
Дом требовал небольшого ремонта, но в целом сохранился отлично. Бабушка, несмотря на возраст, поддерживала идеальный порядок. Каждая вещь здесь была частью истории — старое кресло-качалка, где Вера Николаевна любила вязать по вечерам, комод с фотоальбомами, древний буфет с коллекцией фарфоровых чашек…
Через неделю начались звонки:
— Алиночка, я тут прикинула — обои надо менять обязательно, — голос Ларисы Павловны звучал безапелляционно. — У меня есть чудесные, бордовые с вензелями. И шторы в спальне совсем выцвели…
— Спасибо, но пока ничего менять не планирую. Хочу оставить все как есть.
— Как это не планируешь? — В голосе свекрови появились начальственные нотки. — Дом нужно облагораживать! Я в субботу заеду, посмотрю, что там можно сделать…
— Не стоит беспокоиться, мы сами справимся.
— Какое беспокойство! — отмахнулась Лариса Павловна. — Это теперь наш семейный дом. Я уже всем родственникам рассказала, как будем там собираться на праздники. Кстати, на майские я пригласила сестру с мужем, они давно хотели…
— Постойте, — перебила Алина. — Вы приглашаете кого-то в мой дом, даже не спросив меня?
— Господи, какие церемонии! Мы же семья! Дима, скажи своей жене, что она слишком принципиальная!
Дмитрий, до этого молча сидевший рядом, пожал плечами:
— Мама просто хочет помочь. Ты же знаешь, она любит все организовывать.
В субботу Алина поехала в дом одна — хотелось побыть в тишине, разобрать бабушкины вещи. Дмитрий остался в городе — навалился срочный проект на работе.
Еще на подъезде к дому что-то показалось странным. У ворот стояла незнакомая машина, а со стороны веранды доносились громкие голоса и звон посуды.
Открыв дверь, Алина застыла на пороге. За столом сидела целая компания — Лариса Павловна, ее сестра с мужем, какие-то незнакомые люди…
— А вот и хозяюшка пожаловала! — радостно воскликнула свекровь. — А мы тут решили дом осмотреть. Я родственникам столько про наше чудесное гнездышко рассказывала!
— Про наше? — Алина почувствовала, как к горлу подступает комок.
— Ну конечно! — Лариса Павловна разливала чай по бабушкиным чашкам. — Ты же теперь часть семьи, значит, и дом семейный. Правда, Толя? — Она повернулась к мужу сестры.
Алина обвела взглядом комнату и похолодела. Все изменилось — старая мебель была переставлена, на стенах висели какие-то безвкусные картины, а в углу громоздились коробки с бабушкиными вещами.
— Что здесь происходит? — голос Алины дрожал. — Кто позволил вам…
— Я немного прибралась, — перебила Лариса Павловна. — Эти старые кресла совсем не смотрелись. И в шкафах такой бардак был! Я все разобрала, рассортировала…
Алина бросилась в спальню. Сердце сжалось от увиденного — все бабушкины вещи, которые она бережно хранила, были свалены в коробки. На их месте красовались аляповатые статуэтки и вязаные салфетки.
— Это что такое? — Алина подняла с пола помятый фотоальбом, который они с бабушкой так любили перелистывать вечерами.
— А, это старье я решила на чердак отправить, — махнула рукой свекровь. — Только место занимает. Посмотри лучше, какие чудесные салфетки Светлана Ивановна связала…
Алина бережно провела рукой по потрепанной обложке альбома. Каждая фотография здесь была частью истории — вот они с бабушкой собирают яблоки в саду, а здесь празднуют ее шестнадцатилетие… Эти воспоминания нельзя просто взять и отправить на чердак, как ненужный хлам.
— Лариса Павловна, — Алина старалась говорить спокойно, хотя внутри все кипело. — Это мой дом. Личная собственность. И любые изменения должны обсуждаться со мной.
— Господи, какие условности! — свекровь всплеснула руками. — Мы же одна семья! Дом все равно останется вашим с Димой, так что нечего так трястись над каждой мелочью.
— Мелочью? — Алина сжала кулаки. — Для вас память о моей бабушке — это мелочь?
— Деточка, нельзя жить прошлым, — Лариса Павловна перешла на менторский тон. — Надо двигаться вперед! Вот, я уже план составила — здесь сделаем детскую для будущих внуков, тут гостевую комнату…
— Подождите, — перебила Алина. — А кто вообще дал вам ключи от дома?
Свекровь на мгновение замялась:
— Дима, конечно. Сказал, чтобы были на всякий случай. Мало ли что случится…
Это признание ударило больнее всего. Муж, даже не посоветовавшись, отдал ключи от бабушкиного дома? От ее личного пространства?
Последующие недели превратились в настоящий кошмар. Лариса Павловна приезжала когда вздумается, всегда без предупреждения. То привезет новые шторы «как раз под цвет обоев», то начнет переставлять мебель «для лучшей энергетики»…
Алина чувствовала себя чужой в собственном доме. Каждый раз, приезжая сюда, она обнаруживала новые изменения — то исчезла старая ваза, то появились какие-то безвкусные статуэтки.
— Алиночка, дорогая! — раздался однажды звонок от Марии Степановны, подруги свекрови. — Мы к тебе в субботу на чай собираемся. Лариса так расхваливала ваш чудесный дом!
— Что, простите? — Алина чуть не выронила телефон.
— Ой, а разве Лариса не предупредила? Мы всем клубом рукоделия приедем. Очень хотим посмотреть, как вы обустроились. Я пирог испеку, Валентина Сергеевна обещала свои знаменитые ватрушки…
Алина почувствовала, как внутри все закипает:
— Лариса Павловна, вы приглашаете посторонних людей в мой дом, даже не спросив разрешения?
— А что такого? — искренне удивилась свекровь. — Я же для вас стараюсь! Будут полезные знакомства. Тем более, дом большой, места всем хватит…
В субботу Алина специально приехала раньше обычного. Открыв дверь спальни, она застыла на пороге — Лариса Павловна методично перебирала содержимое старинной шкатулки, где хранились бабушкины украшения.
— Что вы делаете? — голос Алины дрожал от сдерживаемого гнева.
— Порядок навожу, — как ни в чем не бывало ответила свекровь. — Столько ненужных вещей! Вот эти бусы явно устарели, а это колечко можно продать…
— Немедленно положите все на место.
— Что значит «положите»? — возмутилась Лариса Павловна. — Я же как лучше хочу! Дима вон говорит…
— При чем здесь Дима? Это мой дом, и я здесь хозяйка. Почему вы постоянно приходите без приглашения?
— Как это без приглашения? — свекровь надменно выпрямилась. — У меня есть ключи!
— Верните их. Сейчас же.
— Что? — Лариса Павловна побагровела. — Да как ты смеешь? Я мать твоего мужа!
— А это дом моей бабушки. И я не позволю вам распоряжаться здесь как вздумается.
Свекровь схватилась за телефон:
— Дима! Срочно приезжай! Твоя жена совсем с ума сошла — выгоняет меня из нашего дома!
— Не из нашего, а из моего, — твердо сказала Алина. — И либо вы возвращаете ключи, либо я завтра же сменю замки.
— Ах так? — Лариса Павловна прищурилась. — Значит, война? Хорошо! Держи свои ключи! — Она швырнула связку на стол. — Но не жди от меня больше никакой помощи. И вообще, моей ноги здесь больше не будет!
В этот момент на подъездной дорожке послышался шум мотора — приехал Дмитрий. Алина глубоко вздохнула, готовясь к непростому разговору. Она любила мужа, но сейчас предстояло отстоять свои границы.
— Что здесь происходит? — Дмитрий влетел в комнату, переводя встревоженный взгляд с матери на жену.
— Твоя жена выгоняет меня из дома! — Лариса Павловна картинно промокнула глаза платком. — Я старалась, помогала, а она…
— Дима, — перебила Алина, стараясь говорить спокойно. — Твоя мама без спроса приходит в мой дом, перебирает личные вещи, выбрасывает бабушкины альбомы. Как думаешь, это нормально?
— Но я же как лучше хотела! — всхлипнула свекровь. — Сынок, скажи ей!
Дмитрий устало потер переносицу:
— Мам, почему ты не могла просто спросить разрешения?
— Какое еще разрешение? — возмутилась Лариса Павловна. — Мы же семья! Я имею право…
— Нет, мама, не имеешь, — неожиданно твердо сказал Дмитрий. — Это дом Алины, наследство от ее бабушки. И любые изменения нужно согласовывать с ней.
Лариса Павловна замерла с открытым ртом:
— Ты… ты против родной матери?
— Я за справедливость, — Дмитрий подошел к жене. — Прости, что дал маме ключи, не посоветовавшись с тобой. Это было неправильно.
Свекровь схватила сумку:
— Ну хорошо! Раз вы оба против меня… Но не ждите больше никакой помощи!
— Мам, перестань драматизировать, — вздохнул Дмитрий. — Никто не против тебя. Просто пойми — у каждого должно быть личное пространство.
После ухода свекрови в доме повисла тяжелая тишина. Алина методично собирала разбросанные фотографии, аккуратно складывая их в альбом.
— Знаешь, — наконец сказала она. — Когда бабушка была жива, этот дом был местом, где каждый чувствовал себя желанным гостем. Но гостем, понимаешь? А не хозяином.
Дмитрий обнял жену за плечи:
— Я поговорю с мамой. Она должна понять, что переходит границы.
Следующие недели выдались непростыми. Лариса Павловна демонстративно игнорировала невестку, а при встречах с сыном жаловалась на «неблагодарность молодых».
— Может, стоит попробовать помириться? — осторожно предложил как-то Дмитрий.
— На каких условиях? — спросила Алина. — Чтобы она снова начала командовать в моем доме?
— Нет, конечно. Просто… она все-таки моя мать.
— И я это понимаю. Но пойми и ты — я не могу позволить ей распоряжаться памятью о моей бабушке.
Через месяц раздался неожиданный звонок — Лариса Павловна приглашала их на семейный ужин.
— Я хочу извиниться, — начала свекровь, когда они сели за стол. — Наверное, я действительно… перегнула палку.
Алина молча смотрела в тарелку.
— Понимаешь, — продолжила Лариса Павловна. — Я так хотела быть полезной, быть частью вашей жизни… Что не заметила, как начала давить.
— Вы можете быть частью нашей жизни, — мягко ответила Алина. — Но не пытаясь все контролировать.
С тех пор прошло полгода. Алина наконец-то смогла сделать в доме все так, как мечтала. Отреставрировала бабушкину мебель, разбила новые клумбы, повесила старые фотографии в красивые рамки.
Теперь они с Дмитрием часто проводили здесь выходные, иногда приглашая друзей. А недавно заглянула и Лариса Павловна — первый раз после того конфликта.
— Как красиво ты все сделала, — искренне сказала она, оглядывая комнату. — И бабушкины вещи так органично смотрятся…
— Спасибо, — улыбнулась Алина. — Останетесь с нами на чай?
Свекровь благодарно кивнула. Может быть, подумала Алина, иногда нужно пройти через конфликт, чтобы выстроить здоровые отношения.
А дом… Дом снова стал тем, чем должен был быть — местом, где каждый чувствует себя желанным гостем, но уважает правила хозяев….
