Как снялu mрюк с варенuкамu u зачем Мuлляр пuл mройной одеколон: за кадром «Вечеров на хуmоре блuз Дuканькu»
«Вечера на хуторе близ Диканьки» считаются первой книгой Николая Васильевича Гоголя. Правда, этот факт далёк от истины. Своё настоящее первое произведение Гоголь издал под псевдонимом, из-за какой-то случайности не показав черновик Пушкину, а после плохих отзывов и вовсе изъял из продажи и сжёг. Об этом я уже писала:
А вот «Вечера…» стали для любителей русской литературы того времени приятной сенсацией. Александр Сергеевич тепло отозвался о детище Гоголя:
«Сейчас прочёл Вечера близ Диканьки. Они изумили меня. Вот настоящая весёлость, искренняя, непринуждённая, без жеманства, без чопорности. А местами какая поэзия!.. Всё это так необыкновенно в нашей нынешней литературе, что я доселе не образумился…»
С тех пор любим мы «Вечера…», читаем и смотрим. А смотреть нам предлагают уже более ста лет: первая экранизация «Ночи перед Рождеством» состоялась в 1913 году, ещё в царской России. Надеюсь вам об этом тоже рассказать.
Однако современному человеку больше известна экранизация, снятая великим советским «сказочником» Александром Роу. Вышла она в 1962 году, правда, название пришлось скорректировать. В советское время прославлять Рождество было плохой идеей, поэтому в начале фильма мы видим книгу, страницы которой услужливо замирают на нужной повести.
А название фильму дал весь цикл повестей Гоголя — «Вечера на хуторе близ Диканьки». Такой компромисс всех устроил. Снимали экранизацию не в Диканьке, хотя и хотели там, а в Мурманской области. Потому что съёмки проходили в марте, а весной в Полтавской области такого количества снега уже не дождёшься.
Больше всех от этих съёмок пострадал Георгий Милляр — главная советская Баба-яга, человек с ярким талантом, будто бы рождённый для воплощения подобных персонажей. Как вы помните, в «Вечерах» он играл чёрта. Участи актёра было не позавидовать, хотя сам 57-летний мастер виду не показывал, вёл себя игриво и временами устраивал баловство. Режиссёр в шутку даже пытался приструнить Милляра, угрожая ему: «Прекрати, а то маме пожалуюсь!». На площадке тут же слышался хохот.
У актёра должен был быть дублёр: специально нанятый акробат из цирка. Но тот в первые же дни съёмок получил травму, из-за чего боящемуся высоты Милляру пришлось самому «летать по небу». Правда, потом он привык и даже поймал кураж.
Одеяние у чёрта тоже было не под стать сорокаградусному морозу. Сначала для роли сшили по-настоящему тёплый меховой костюм, но он так сковывал движения, что Милляр от него отказался. И самоотверженно согласился на тонкий костюм с приклеенными волосами, в котором было катастрофически холодно.
Но актёр нырял в нём в ледяную прорубь, валялся в снегу и стоял в потоках ветродуя. А потом шёл в гримёрку и пил тройной одеколон, чтобы согреться. Водки или спирта на площадке не было, а одеколон у гримёров найти можно было всегда. Говорят, впоследствии Милляр неоднократно пользовался этим приёмом на других съёмках, но и работу свою выполнял безукоризненно.
Кстати, сама роль чёрта была для актёра в некотором смысле отягощающей. Георгий Францевич был человеком верующим, поэтому, влезая в костюм, каждый раз приговаривал: «Господи, прости меня за это хулиганство!». Хотя и сам признавал, что словно создан для «нечистых» персонажей, называя себя «официальным представителем нечистой силы в кинематографе».
Отдельного внимания в фильме Роу, конечно же, заслуживает эпизод с варениками. Вот как он описан у Гоголя:
«Тут заметил Вакула, что ни галушек, ни кадушки перед ним не было; но вместо того на полу стояли две деревянные миски: одна была наполнена варениками, другая сметаною. Мысли его и глаза невольно устремились на эти кушанья. «Посмотрим, – говорил он сам себе, – как будет есть Пацюк вареники. Наклоняться он, верно, не захочет, чтобы хлебать, как галушки, да и нельзя: нужно вареник сперва обмакнуть в сметану».
Только что он успел это подумать, Пацюк разинул рот, поглядел на вареники и еще сильнее разинул рот. В это время вареник выплеснул из миски, шлепнул в сметану, перевернулся на другую сторону, подскочил вверх и как раз попал ему в рот. Пацюк съел и снова разинул рот, и вареник таким же порядком отправился снова. На себя только принимал он труд жевать и проглатывать.
«Вишь, какое диво!» – подумал кузнец, разинув от удивления рот, и тот же час заметил, что вареник лезет и к нему в рот и уже выказал губы сметаною».
Роль Пузатого Пацюка в фильме исполнил Николай Яковченко, который через несколько дней съёмок этого эпизода на вареники смотреть не мог. По понятным причинам. Угощение в кадре было настоящим: и вареники, и сметана. Вот только для воплощения задумки пришлось на хитрость пойти: иначе как вареники сами в рот залетать будут?
Сначала их надо было окунуть в сметану и дать им покрутиться в миске, для чего использовали булавки. А измазанные сметаной вареники актёр выплёвывал изо рта обратно в посудину. Нужного эффекта добивались при помощи обратной перемотки. Вот почему вареник падает в миску с белыми от сметаны бортиками, а вылетает из миски, у которой бортики чистые. Но обычный зритель вряд ли заметит эту странность.
