Слабая женщина воспретила пускать мужа в больничную палату. Врач побледнел, узнав истину
Вера возвращалась к реальности медленно, будто всплывая из бездонной пропасти. Она понимала, что каким-то образом выбирается откуда-то, но не могла осознать — откуда именно. Вокруг раздавались приглушённые разговоры.
Голоса и страдание. Страдание, нарастающее с каждой секундой, заполняющее всё её существо. В голове мелькнула чёткая догадка: она уже мёртва, её время истекло. С такими травмами невозможно остаться в живых.
Она узнала голос мужа, Павла. Он о чём-то беседовал… Кто-то уходит из жизни? Звуки растаяли в пустоте. Супруга будто исчезло, но вместо него Вера различила нежный женский шёпот:
— Потерпи, родная, ещё чуть-чуть, сейчас введу обезболивающее.
Мучения начали постепенно стихать. Вера с усилием приоткрыла глаза. Всё вокруг казалось размытым, будто она смотрела сквозь запотевшее окно.
— Где я нахожусь? — едва слышно прошептала она.
Зрение немного прояснилось, и перед собой она разглядела лицо медсестры.
— Ты в клинике, дорогая. Не напрягайся, тебе необходим покой.
— Что произошло?
— Ты попала в ДТП, очень тяжёлое.
— Я не выживу?
— Не накручивай себя, всё будет хорошо.
И в этот момент Вера с пугающей чёткостью осознала, что конец близок. Поняла это по дрожи в голосе женщины, по тому, как та быстро отвела взгляд. Мрак снова начал затягивать её разум.
Сколько прошло времени, Вера не представляла. Возможно, минуты, возможно, целый день. Неожиданно она уловила лёгкий шёпот:
— Привет! Тебе больно, правда? Ты не спишь?
Она с трудом приоткрыла веки и медленно повернула голову. Возле кровати стояла маленькая девочка. Совсем крохотная, лет пяти, а может, и меньше.
— Ты проснулась! — с такой искренней радостью произнесла малышка, что у Веры возникло желание улыбнуться. Но не вышло — лицо будто застыло под невидимой пеленой.
Девочка забралась к ней на постель.
— Хочешь, я расскажу тебе историю?
— Да, — еле слышно прошептала Вера.
У них с Павлом не было детей. И не из-за того, что муж был против. Вера сама не могла решить, хочет ли она ребёнка. Наверное, всё-таки хотела. Ведь они прожили вместе уже пять лет.
Вера была признательна Павлу за поддержку в самые трудные моменты, особенно после гибели отца. Он разбился на машине в тот день, когда они должны были встретиться вечером.
«Папа, о чём ты хотел мне сказать?» — этот вопрос не отпускал её. Вера винила себя за то, что не увиделась с ним сразу. Павел уговаривал её остаться дома до вечера, говорил, что соскучился, а сам внезапно уехал — срочный вызов. В итоге ни с мужем не провела время, ни с отцом не поговорила.
— Жили-были дед да баба… — начала девочка.
Губы Веры дрогнули в попытке улыбнуться. Ей так хотелось услышать конец сказки, узнать, что случилось с дедом и бабой, но тьма снова поглотила её.
Когда сознание вернулось, Вера подумала, что хуже всего эти бесконечные переходы — то в пустоту, то обратно, к голосам и лицам. На этот раз рядом находился мужчина в белом халате. Он изучал бумаги и, заметив, что пациентка пришла в себя, улыбнулся.
— Здравствуйте, как вас зовут?
— Вера.
Его улыбка стала шире.
— Уже хорошо. Вы меня отчётливо слышите?
— Да.
— Пап, я же говорила, что тётя слушала мою сказку!
Мужчина тревожно взглянул на Веру, затем отвернулся и строго сказал:
— Лизонька, я просил тебя вести себя тихо. Если не понимаешь, будешь ночевать у тёти Маши, пока я на смене.
Вера уловила обиженный вздох девочки и поспешно прошептала:
— Не ругайте её, пожалуйста.
Доктор серьёзно посмотрел на пациентку.
— Вера, вы попали в страшное ДТП. Травмы крайне серьёзные, особенно пострадала голова. Буду откровенен: положение очень тяжёлое. Мы уже провели две операции, возможно, потребуется ещё одна. Вы должны помочь нам.
— Чем?
— Вы должны бороться за жизнь. Понимаете?
Вера задумалась, затем спросила:
— Скажите, мой муж был здесь? Он говорил обо мне так, будто я уже мёртва.
Мужчина на мгновение опустил глаза, затем твёрдо посмотрел на неё:
— Просто ваш муж не заслуживает вас.
Вера закрыла глаза. Тьма показалась ей спасением. Она почувствовала, как её куда-то перемещают — вероятно, на операцию. Но возвращаться в реальность не хотелось. В темноте боль была не такой невыносимой.
— Ты спишь? — снова этот детский голосок.
Вера открыла глаза. Над ней был другой потолок. Совсем незнакомый. Рядом тихо пищала аппаратура. Видимо, ей стало немного легче. И боль теперь была иной — приглушённой, не такой острой.
— Это правда ты? — Вера попыталась растянуть губы в улыбке. Получилось кривовато, но подвижность лица уже возвращалась — определённо лучше, чем вчера.
— Папа опять будет злиться. Сюда вообще никому нельзя. Но я знала, что ты совсем одна, и к тебе никто не приходит.
— Зачем ты сюда приходишь? — спросила Вера, предполагая, что ребёнок не уловит сути вопроса, но девочка оказалась не по годам смышлёной.
— Потому что мама ушла от нас. Я не хочу сидеть у тётки из соседней квартиры, она всё время ворчит. Мы с папой ждём, когда приедет бабуля. Она вот-вот закончит свои хлопоты и переедет к нам.
Вера успела подумать, что женщину, бросившую семью, нельзя называть матерью, и в этот момент сознание снова помутнело.
— Открываем глазки! — услышала она и медленно приподняла веки.
Над ней склонился тот самый врач. На его лице читалось удовлетворение.
— Вера Сергеевна, вы проявили настоящее мужество. Честно говоря, я приятно удивлён исходом операции. Теперь можно с уверенностью сказать — шансы на полное восстановление высоки. Надо проинформировать вашего супруга, что состояние стабилизировалось.
— Не надо, — твёрдо возразила она.
Он недоумённо наморщил лоб.
— Извините, я не расслышал.
— Не надо. Пусть продолжает думать, что изменений нет. И не допускайте его ко мне.
— Однако…
— Доктор, умоляю вас.
Он на мгновение застыл в нерешительности, но затем кивнул.
— Хорошо, как скажете.
— Благодарю.
— Кстати, я забыл представиться. Максим Андреевич.
— Переведите меня в обычное отделение, чтобы Лиза могла навещать меня.
Он удивлённо приподнял брови.
— Неужели она пробиралась к вам в реанимацию?
На губах Веры дрогнула слабая улыбка.
— Пожалуйста, не сердитесь на неё. Она чудесная.
К концу дня Веру перевели в новую палату. Судя по обстановке — это было отдельное комфортабельное помещение. Едва её устроили, как появилась Лиза.
— Папа разрешил мне зайти, но ненадолго, потому что ты ещё слабая, а мне скоро надо ложиться, — сразу выпалила девочка, переступая порог.
Вера улыбнулась. Логика детская, но аргументация железная. Лиза без умолку болтала о садике, подружках, а Вера просто слушала, ощущая странное умиротворение.
Когда Максим Андреевич увёл дочь спать, Вера закрыла глаза. Сон не шёл. Перед внутренним взором всплывали события того рокового дня.
В тот день Вера неожиданно вернулась домой раньше и замерла, увидев у подъезда машину мужа. Странно. Павел уверял, что задержится на работе до ночи. Именно поэтому она решила задержаться в городе — зашла в бутики, договорилась о встрече с приятельницей. Но та в последний момент отменила встречу — у матери скакнуло давление. Вера махнула рукой и направилась домой — бесцельно шататься по торговым центрам одной не хотелось.
Переступив порог, она сразу заметила женские туфли на шпильке. Очень странно. Неужели гости? Вера, будто в тумане, прошла в гостиную и остолбенела — Павел сидел в кресле, а у него на коленях восседала юная особа с огненно-рыжими волосами.
— Павел?
Он вскочил так резко, что незнакомка кубарем слетела с его коленей, звонко шлёпнувшись на паркет. Мгновенно вскочив, она на ходу отвесила Павлу звонкую оплеуху и метнулась к выходу, едва не сбив Веру с ног.
— Это не то, о чём ты подумала! — выпалил муж, бледнея.
Вера ощущала странное спокойствие.
— Нет? Тогда что же это было?
— Я могу всё объяснить.
Вера неспешно опустилась в кресло и с усмешкой произнесла:
— Ну давай, объясняй. Наверное, ты совершенно невиновен, а это она во всём виновата?
Павел замялся, затем сквозь зубы процедил:
— Ты издеваешься? Воображаешь, что тебе всё дозволено?
Уголки её губ дрогнули.
— А разве нет? Ты привёл какую-то девицу в наш дом, в который, кстати, не вложил ни рубля. И вот что мне давно интересно: Павел, ты вроде работаешь. Почему все счета оплачиваю я?
— Ну… у тебя же и так куча денег.
— Забавная позиция, — ледяным тоном заметила Вера. — Ладно, я пойду отдохну, а вечером уеду. Вернусь через пару дней и очень надеюсь, что к тому времени тебя здесь не будет.
Павел округлил глаза.
— Вера, ты о чём? Это всё ерунда, я её даже не помню. Я люблю только тебя.
— А я говорю совершенно серьёзно.
Она закрыла дверь спальни и наконец дала волю слезам. Отец всегда говорил: «Если нужно выплакаться — плачь, но так, чтобы никто не видел твоей слабости».
Она услышала, как хлопнула входная дверь — муж ушёл. Ей было совершенно всё равно куда. В тот момент Вера ещё не понимала — это конец их браку или просто очередной кризис.
С наступлением сумерек она начала собирать вещи, решив отправиться в загородный дом. Это место хранило множество теплых воспоминаний — там они часто проводили время с отцом. Павел же предпочитал городские удобства и редко присоединялся к ним. Поэтому у Веры и отца оставались особенные моменты — долгие душевные разговоры, совместные просмотры любимых фильмов.
После смерти отца Вера ни разу не посещала этот дом, хотя прошло уже более шести месяцев. Она всегда обожала скорость, поэтому владела мощным, надежным автомобилем. Когда стрелка спидометра перевалила за сотню, на дорогу внезапно выскочил заяц. Вера резко нажала на тормоз, но педаль провалилась, и машину начало заносить. Дальнейшие события стерлись из памяти.
Теперь ее мучил вопрос: что же случилось с тормозами? Она регулярно, раз в месяц, отправляла автомобиль на техническое обслуживание. И буквально неделю назад машина проходила очередной осмотр.
Два дня подряд Максима Андреевича и Лизу не было видно. Поскольку Вера уже могла дольше бодрствовать, она попросила симпатичную медсестру купить ей телефон. С ее устройства Вера перевела необходимую сумму.
Вечером, восстановив все пароли, она с горькой иронией наблюдала, как муж распоряжается ее средствами. Уже на следующий день после аварии он приобрел две путевки на элитный курорт. Вероятно, отправился туда с той самой рыжеволосой особой. Да и в последующих тратах он себя не ограничивал: ювелирные украшения, дорогие рестораны…
Вера задумалась. Павел никогда не заботился о будущем. Скорее всего, все его деньги находились на ее карте, и он был уверен, что она не выживет. Еще раз проверив историю операций, она убедилась: нигде не было переводов или снятия наличных. Он зарабатывал скромно и мгновенно тратил все до копейки. С легкой улыбкой Вера набрала номер своего банковского менеджера.
Лиза осторожно заглянула в палату. Вера приветливо улыбнулась:
— Заходи, я не сплю.
Девочка радостно подпрыгнула на месте.
— А ты сегодня уже не такая страшненькая!
— Ну, спасибо за лестную оценку, — рассмеялась Вера.
Малышка задумалась, затем призналась:
— Я опять сказала что-то не то. Папа всегда повторяет: «Нужно сначала думать». А у меня получается наоборот — сначала говорю, потом соображаю.
Дверь приоткрылась, и в палату вошел Максим Андреевич.
— Добрый вечер. Лизонька снова вас беспокоит?
— Да что вы, нисколько. Она у вас просто чудо. Кстати, бабушка еще не приехала? — поинтересовалась Вера.
Доктор рассмеялся.
— Вижу, дочь уже поделилась с вами нашими семейными делами.
— Немного, да.
— Нет, пока ждем. Говорит, нужно неделю подождать — у нее там какие-то проблемы с квартирой. Как ваше самочувствие?
— Нормально. Лучше, чем раньше.
— Это прекрасно. Просто замечательно!
— Максим Андреевич, мне очень нужна ваша помощь.
— Если это в моих силах, конечно помогу.
Выслушав ее, врач невольно присвистнул.
— Но если это правда, получается, он хотел вас убить.
— Похоже на то. Я ведь только месяц назад вступила в наследство отца. А там весьма значительная сумма.
— Знаете, кажется, я смогу вам помочь. Брат моей покойной жены как раз занимается подобными преступлениями.
— Вы поддерживаете отношения с братом жены? — удивилась Вера.
— Ну, она же…
Максим Андреевич грустно посмотрел на нее.
— Это вам Лиза сказала, что она нас бросила? — он тяжело вздохнул. — Пытался объяснить ей… Ее мама умерла два года назад, но Лиза отказывается это принять.
Он вышел из палаты.
Целую неделю родственник Максима Андреевича навещал Веру. Он поднял старое дело о гибели ее отца в аварии. Обнаружились многочисленные нарушения и подтасовки. Оба дела объединили, и теперь ими занималось другое подразделение.
Когда все было готово, оставалось только допросить Павла. Сергей — так звали родственника доктора — спросил:
— Готовы?
— К чему?
— Узнать всю правду.
— В принципе, все и так ясно. Поймать и посадить моего мужа — теперь дело техники.
— Мне кажется, я и так все знаю. Папа погиб из-за Павла?
— Да.
— Я так и думала, — тихо произнесла Вера. — Павел сегодня весь день пытается купить авиабилеты. Я могу разблокировать карту. Возьмете его в аэропорту?
— Да, будем ждать.
Вере пришлось провести в больнице полтора месяца. Она бы умерла от скуки, если бы не Лиза. Но однажды девочка пришла с бабушкой. Потом они стали приходить регулярно. Бабушка оказалась удивительной женщиной, и Вера порой забывала, что они чужие люди.
По вечерам, во время своих смен, заходил Максим Андреевич. Сначала формально — во время обхода, потом просто так — выпить чаю, поговорить.
Честно говоря, возвращаться домой Вере не хотелось. Провести еще три месяца в одиночестве, с сиделкой — сомнительное удовольствие. Скучно, тоскливо, но выбора не было. Павел находился под стражей в ожидании суда. Да и не нужен ей был рядом такой человек.
Когда Веру вывозили в вестибюль в инвалидном кресле (ей пока запрещали вставать), она удивленно распахнула глаза: там ее ждали Лиза, бабушка и сам Максим Андреевич с букетом цветов.
— Мы тут подумали — зачем тебе одной дома сидеть? А так, под моим наблюдением, быстрее окрепнешь, — улыбнулся он.
Вере некуда было спрятать слезы. Страшно было признаться даже себе, что у нее, кажется, появилась настоящая семья. Не подделка, а искренние, близкие люди.
А через полгода она уже танцевала на собственной свадьбе с самым дорогим для нее человеком.
