— Прикинусь бедным. Посмотрим, как спляшут родственнички! Но даже подумать не мог
— Вздумали на моём детородном органе в рай въехать? Я вам не дойная корова! — Тимур усмехнулся и решительно нажал кнопку звонка у входной двери.
— Любимый, что-то случилось? Ты какой-то напряжённый сегодня, — встретила его Виктория, сразу заметившая перемену в настроении мужа.
— Вика, нам нужно поговорить. — Не раздеваясь, Тимур прошёл в гостиную, где роскошь интерьера контрастировала с его мрачным выражением лица.
— Что произошло? — Виктория замерла в дверях, чувствуя, как холодок тревоги пробегает по спине.
— Проблемы в бизнесе… — Мужчина тяжело опустился в кресло, закрыв лицо руками. — Один из проектов провалился. Мы терпим колоссальные убытки.
— Как это — провалился? Какие убытки? — Вика присела рядом, беря его за руку.
— Сегодня я уволил половину сотрудников. У меня нет денег платить им зарплату. Проект, в который мы вложили средства инвесторов… Город заморозил стройку. Нашли какие-то нарушения… — Тимур вздохнул, не в силах смотреть жене в глаза, и стал изучать мраморный пол, словно надеясь найти там ответы.
— И что это значит для нас? — осторожно спросила Виктория, чувствуя, как её сердце начинает биться чаще.
— Две новости: хорошая и плохая. С какой начать? — Тимур избегал её взгляда, стараясь выглядеть спокойным, но внутри всё кипело.
— С плохой, — ответила она после секундного раздумья.
— У нас почти не осталось денег. Все мои счета заморожены. Сегодня утром я был на допросе… — Его голос звучал глухо, словно он сам ещё не мог поверить в происходящее.
— А какая может быть хорошая новость после такого? — удивилась Вика.
— Ну… Меня не посадят в тюрьму, — попытался пошутить Тимур, переводя взгляд на жену.
— Вот радость-то! — фыркнула Виктория. Она встала, подошла к бару и налила себе щедрую порцию односолодового виски.
— А как же жить? Когда все счета заморожены? Ты об этом думал, когда затевал эту авантюру со стройкой? — Женщина одним глотком осушила бокал.
— Кто же мог предвидеть такой исход? — Тимур покачал головой, словно оправдываясь перед самим собой.
— Тимур! — Вика не сдержалась и выругалась. — Индюк тоже жил в неведении, пока не очутился в булькающей кастрюле!
— И сколько теперь составит наш семейный бюджет? — В её голосе слышались истерические нотки.
— Триста-пятьсот тысяч рублей в месяц… Но точную сумму ещё нужно посчитать… — Тимур почесал бороду и задумчиво уставился в окно, где три высокие сосны гордо возвышались на участке.
— Что?! Триста-пятьсот тысяч? — Вика повысила голос. — Да только на мои расходы уходит больше полумиллиона! Маникюр, салоны красоты, водитель, фитнес, косметолог… Это без учёта новых платьев!
Женщина снова налила себе виски и залпом выпила.
— Осторожнее с алкоголем, — предостерёг Тимур. — Завтра будет сильная головная боль. Да и такие дорогие напитки мы скоро не сможем себе позволить.
— И долго это продлится? Сколько мы будем нищими? — Вика явно была вне себя от ярости.
— Не знаю, любимая. Я сам пока ничего не понимаю… Поживём — увидим… — Тимур покачал головой, делая маленький глоток из своего бокала.
— Поживём? Это ты называешь «поживём»? Из-за тебя, балбеса, мы теперь должны выживать! — Вика снова осушила стакан и громко поставила его на журнальный столик.
— Слава богу, у нас нет детей. Как бы я объяснила им такое положение вещей? — произнесла она вслух и ушла в спальню.
— Примерно такую реакцию я и ожидал, — пробормотал Тимур, усмехнувшись. — Посмотрим, что завтра скажет её мать…
На следующее утро Тимур проснулся от настойчивого звонка тёщи. Марина Георгиевна всегда рано вставала. Прочитав утреннее сообщение от дочери, в котором та красочно описывала их «новую жизнь», тёща тут же начала обзванивать зятя.
— Что значит «ты теперь бедный»? — выпалила она, едва Тимур взял трубку. — А кто будет платить за мою ипотеку?
— Возьмите кредит в банке, пока я не решу свои проблемы. Или продайте старую квартиру… Она же простаивает… — лениво ответил Тимур, потягиваясь в кровати.
— Как ты смеешь ставить меня в такое положение! Ты в своём уме? — возмутилась Марина Георгиевна. — Как я теперь буду жить? Ты, горе-строитель, чем думал, когда затевал эту стройку? Мы же жили прекрасно!
— Это был мой жест доброй воли, Марина Георгиевна. У меня были свободные деньги, и я помог вашей семье переехать в Москву. Я вообще не обязан был этого делать, — парировал Тимур, включив громкую связь, и направился в ванную чистить зубы.
— Не обязан? Да ты эти дома штампуешь как на конвейере! Помочь с квартирой — это твоя прямая обязанность! — доносились истошные крики из спальни.
— Быстро отвечай, когда будут деньги! — прошипела тёща в трубку.
— Пока ничего неизвестно, Марина Георгиевна. Мне пора. Перезвоню позже, — Тимур сбросил вызов и невозмутимо продолжил утренние процедуры.
Супруги дома не было. После завтрака мужчина отправился в офис руководить компанией, которая, как он знал, процветала. Однако после обеда его ждал сюрприз, о котором он даже не мог подумать.
Тимур в ужасе обнаружил, что из дома исчезли некоторые дорогие вещи и аксессуары. Его вещи.
— Вика, а где мои часы? Где клюшки для гольфа? Где мой портфель из крокодиловой кожи? — Чем дальше Тимур исследовал дом, тем больше предметов не находил.
— Я их продала, Тимур. Мне нужно на что-то жить, — невозмутимо ответила Вика, сидя в гостиной и пересчитывая пятитысячные купюры.
— Мои клюшки для гольфа? Мои любимые часы? Ты серьёзно? — Тимур был вне себя от злости.
— Сейчас не время для гольфа, Тимур. Думай, как спасти бизнес. На телефоне тоже можно время посмотреть. Лишние понты сейчас ни к чему, — строго сказала супруга.
— Вика! У меня только один вопрос! Почему ты продала только мои вещи? Почему не свои? У тебя полно дорогих сумок. Если их продать, можно купить квартиру в Москве! — Тимур сжал кулаки, сдерживая эмоции.
Ему хотелось наброситься на жену, но он принципиально был против насилия. Поднять руку на женщину? Никогда.
— А мои вещи при чём? Это твои проблемы, не мои! — Вика продолжила пересчитывать деньги, смачивая палец слюной.
— Три миллиона восемьсот тысяч рублей. На первый месяц мне хватит, — самодовольно улыбнулась она, аккуратно складывая пачки в сумку.
— Что значит «тебе хватит»? А я? — воскликнул Тимур. — Как ты смогла продать всё это за три миллиона восемьсот, когда только одни мои часы стоили семь миллионов?
— Ещё раз повторяю, Тимур. Это твои проблемы. Решай их сам. Я — хрупкая, беззащитная женщина, которая уже второй день из-за тебя живёт в стрессе. И не забудь помочь моей матери. Она весь день плакала в трубку… — Вика бросила на него колючий взгляд, села в машину и уехала.
Тимур позвонил лучшему другу и встретился с ним в баре.
— Вань, она совсем с катушек слетела. Обращается со мной, как с мешком мусора… Продала мои вещи без разрешения… А ведь я так и знал, что она со мной только из-за денег… — Тимур сделал глоток пива и грустно посмотрел на друга.
— Тимур, но она же полюбила тебя, когда у тебя не было денег. Пять лет поддерживала тебя, верила в тебя… — осторожно ответил Иван.
— Я не оправдываю её поступок, но, возможно, стоит попытаться понять её реакцию… — осторожно произнёс Иван после минутного молчания.
— Понимать тут нечего… — Тимур отломил кусочек вяленой рыбы и помахал им в воздухе, словно подчёркивая свою мысль. — Вика просто неблагодарная. Я ожидал совершенно другого поведения.
— Какого именно? — Иван заказал ещё два пива и замер, внимательно глядя на друга.
— Думал, она поддержит меня, подбодрит. Скажет что-то вроде: «Я с тобой, любимый! Мы справимся!»… А вместо этого — шквал упрёков. — Тимур подпёр голову рукой и невидящим взглядом проводил официантов, сновавших мимо их столика.
— Дай ей время… Возможно, она действительно испытывает стресс, потому что чувствует себя без опоры. Может быть, через пару дней она придёт в себя и начнёт тебя поддерживать, — предположил Иван, надеясь хоть как-то успокоить друга.
— Знаешь, Ваня, я придумал эту проверку только потому, что последние полгода она стала какой-то холодной. Вечно капризничает, недовольна всем. Подарки принимает как должное… Одни упрёки со всех сторон… — Тимур покрутил бокал в руке, разглядывая янтарную жидкость.
— Я подумал, что эта проверка расставит всё по своим местам. Если она меня не поддержит, значит, это конец. Мы с юристами целый месяц продумывали схему, чтобы при разводе ей ничего не досталось… — Тимур достал телефон, посмотрел на часы и решительно поднялся.
— Ладно, братан, мне пора. Нужно закончить ещё кое-что по работе. — Он рассчитался за счёт, обнял друга и вышел на улицу.
Как только Тимур скрылся за дверью, Иван быстро достал телефон и набрал Вику.
— Вика, слушай внимательно! Тимур тебя обманывает. У него нет никаких проблем. Это всё проверка. Он хочет понять, разводиться с тобой или нет, — торопливо выпалил Иван, переходя на крик.
— Если ты сейчас уйдёшь или он подаст на развод, ты останешься ни с чем. Мы останемся ни с чем. Тебе нужно быть самой милой кошечкой на свете, чтобы он растаял и простил тебя.
— Как только я узнаю, куда он спрятал деньги, сразу подашь на развод. Мы заберём половину его состояния и будем жить так, как мечтали. Я люблю тебя! — Иван повесил трубку, взял кусок вяленой рыбы и задумчиво закусил. Затем, хлопнув ладонью по столу, он обругал Тимура всеми известными ему эпитетами.
Тем временем неприметный мужчина, который сидел за соседним столиком, вышел из бара и направился к машине Тимура.
— Тимур Владимирович, всё подтвердилось. Они в сговоре. Теперь у нас есть запись их разговора, — сказал мужчина, включив аудиозапись на телефоне. В баре было шумно, но Иван говорил настолько эмоционально, что каждое слово было отчётливо слышно.
— Одно не могу понять, Леонид Степанович… — Тимур сидел на заднем сиденье своего представительского седана, крепко сжимая пластиковую бутылку воды. — Зачем мы сами проговорились про наличие денег? Теперь они будут искать. Развод станет сложнее оформить…
— Так я и предусмотрел. Деньги они не найдут, сколько бы ни искали. А если что-то и найдут, то там такие запутанные схемы с офшорами, что эти активы формально вам не принадлежат. Вы же не зря заплатили схемщику десять миллионов за создание плана вывода средств… — Леонид Степанович усмехнулся.
— Дом зарегистрирован на компанию, как и все автомобили. По документам компания вам не принадлежит. На вашем счету — триста тысяч рублей. Вы быстро их потратите. Мы своё дело знаем, Тимур Владимирович. У вас всё под контролем. Не переживайте. — Мужчина крепко пожал руку Тимуру и вышел из машины.
— Паковать их для финального акта? — Леонид Степанович с улыбкой заглянул в окно.
— Да, давай. Сегодня всё завершим, — ответил Тимур, откинулся на сиденье и закрыл глаза.
Когда Тимур вернулся домой после работы, в гостиной его уже ждали Виктория и Иван. На их лицах читались страх и растерянность. Рядом стояли шесть крепких мужчин в костюмах из службы безопасности Тимура, следя за каждым движением «гостей».
— Одного я не могу понять… — Тимур с презрением посмотрел на почти бывшую жену. — У тебя было всё: деньги, дом, путешествия, подарки, помощь матери… Зачем надо было так глупо всё испортить? Разве я был плохим мужем?
Он догадывался, что за последние полгода у Виктории появился кто-то другой, но даже представить не мог, что это окажется его лучший друг.
— А ты, Ваня… Мы дружили с детства. Сколько раз я помогал тебе деньгами и связями? От тебя я такого не ожидал. Зависть? Не можешь смириться, что я стал богаче тебя в сто раз? — Тимур покачал головой, глядя на Ивана с разочарованной улыбкой.
Виктория хотела что-то сказать, но Тимур жестом остановил её.
— Это не диалог. Это моё последнее слово. И знаете что? Я совсем не грущу из-за того, как всё сложилось. Потому что ты, Иван… Ты не забрал у меня любимую женщину. — Тимур сделал паузу, глядя на бывшего друга.
— Любимую женщину невозможно забрать. Она бы никогда никого к себе не подпустила. Ты, Ваня, забрал у меня проблему. Очень дорогую проблему. И теперь тебе с ней жить. — Тимур рассмеялся, и смех его прозвучал как удар.
В этот момент горничная выкатила пять больших чемоданов. Она смущённо взглянула на Викторию и поспешила удалиться.
— Сразу говорю: никаких миллионов вы не получите. То, что ты напродавала, Вика, можешь оставить себе. Это всё, что тебе полагается за годы совместной жизни. Живи, как хочешь. Мои люди довезут вас до города. — Тимур вышел из комнаты и больше никогда не видел ни Викторию, ни Ивана.
Не получив ни копейки при разводе, Виктория сразу бросила Ивана. Она продала часть квартиры матери, которая была полностью выплачена за счёт Тимура, и вернулась в родной Саранск. Что стало с ней дальше, никто не знает.
Иван, потеряв всё, начал беспробудно пить. Вместо развития он выбрал путь саморазрушения и вскоре спился.
Тимур долгое время оставался один. Он сосредоточился на бизнесе, который стал ещё успешнее. Через год он влюбился в свою помощницу. Но жениться пока не планировал. По слухам, Тимур был счастлив с женщиной, которая умела поддерживать, вдохновлять и ценить его.
Говорят, что те, кто пережил предательство, становятся мудрее. И что измена — это всегда осознанный выбор. Ведь никто не раздевается по ошибке.
Правда это или нет — решать каждому. Но одно точно известно: большое солнце светит одинаково всем — и верным, и неверным.
