Нашел её в камышах, но никто в деревне не знал, какую тайну она принесла с собой
Петр никогда не ожидал найти кого-то живым на болоте, особенно после заката. В тот вечер, пробираясь через камыши, он увидел тело. Сначала подумал, что перед ним мёртвая женщина — черные длинные волосы, крепкая статная фигура. Но, как могильщик, Петр знал, как выглядит смерть. Этот случай был другим. Он проверил пульс — слабый, едва заметный, но был. Она жива.
Он поднял её и понёс в свой дом на краю леса, вдали от деревни, где жил отшельником. Деревенские не особо жаловали Петра. Может, потому что он был могильщиком, а может, потому что жил уединённо и редко с кем разговаривал. Говорили, что в его доме раньше жила ведьма, Ефросинья, и что Петр — её наследник, такой же странный и опасный.
У Петра были две собаки — большие, выносливые, всегда рядом. С ними он ходил в лес, на кладбище и возвращался в свою уединённую избу. Там и поселил эту женщину, найденную в камышах. Он не знал её имени, но про себя назвал её Марией. Как ещё её назвать? Она не разговаривала, лишь смотрела на него глазами, чёрными, как ночь, будто сквозь него и в самую глубину его души.
Мария очнулась только под вечер. Сначала её испугали собаки, но, заметив их дружелюбные намерения, она погладила каждую по голове. Потом увидела Петра. — Меня зовут Петр. А тебя как зовут? — спросил он, стараясь быть дружелюбным.
Она лишь молча смотрела на него. Чёрные глаза — глубокие, таинственные, словно река, которую он видел в её взгляде. Что с ней случилось? Как она оказалась в камышах? Она не скажет, и, похоже, Петра это устраивало. Её дело.
— Буду звать тебя Марией, — произнёс Петр после недолгой паузы.
На следующий день Мария уже помогала по хозяйству. Прибрала избу, приготовила еду — давно Петр так вкусно не ел. Он сидел за столом, ели суп, и на глаза его наворачивались слёзы. Но тут же соврал себе: — Горячий просто, — произнёс он, глотая очередную ложку. — Сам могу готовить, но у тебя вкуснее выходит.
Она только кивнула, даже не улыбнувшись.
К вечеру Мария решила уйти. Петр, увидев, что она собирается, слегка тронул её за рукав. — Если не хочешь уходить туда, откуда пришла, оставайся. Ты мне не в тягость.
Она не ответила, но не ушла. Так они стали жить вместе, но каждый сам по себе. Мария помогала не только по дому, но и сопровождала его на кладбище, где Петр приводил в порядок могилы. Ей, кажется, нравилось это место. Она шептала что-то, будто разговаривала с мертвыми. Только с Петром она почти не говорила.
Однажды, убирая старую могилу, Мария внезапно спросила: — Ты их слышишь? — Кого? — Мертвых, — прошептала она. — Я их вижу, — тихо ответил Петр.
Мария долго молчала, не уточняя, что именно она имела в виду. Петр знал: у неё есть тайна, как и у него. Но никто не собирался делиться этими тайнами. Она была загадкой, и эта загадка, как ни странно, его успокаивала.
Постепенно жизнь вошла в колею. Мария не покидала дом Петра. Она навела уют, завела пару котов и занималась хозяйством. Петр работал больше, чем раньше, будто хотел показать, что способен обеспечивать их общее будущее. Но была ли это любовь? Вряд ли.
Однажды ночью, уже лёжа в сторожке на кладбище, Мария внезапно встрепенулась. — Кто это? Кто-то ходит под окнами, — сказала она испуганно. — Никто не ходит. Собаки бы залаяли, — ответил Петр, но всё равно прижал её к себе, чтобы успокоить. А потом стал её целовать. Она не сопротивлялась, но и не проявляла особых чувств.
Так они и жили. Мария помогала Петру на кладбище, дома, но оставалась отстранённой. Петр знал, что она его не любила, но не предъявлял претензий. В их возрасте любовь — это редкость, и Петр понимал, что их связь основана не на романтике, а на необходимости.
Но однажды Мария забеременела. Местные ахнули, когда увидели, что жена Петра на сносях. Это было событием для всей деревни. Однако после родов Мария умерла. Петр сам похоронил её, став чёрным, как туча. Когда кто-то спросил, как ему удаётся держаться, он отвечал: — Мария меня не любила, но я её отпустил.
У Петра осталась дочь, которую он назвал в честь Марии. Он вырастил её один, хотя душу свою похоронил вместе с Марией в ту самую могилу.
