Почему я должна превращать свой дом в проходной двор? –нервно постукивала по столешнице ногтями жена
– А почему бы вам к Линде не переехать? – Александра старалась, чтобы голос звучал как можно более невинно. – У неё ведь трёхкомнатная, места больше…
Любовь Тихоновна всплеснула руками:
– Ну что ты! У неё же личная жизнь! Новый молодой человек появился, очень перспективный. Не хочу им мешать. А у вас брак крепкий, устоявшийся…
– Саша, доченька, мы к тебе с важным разговором, – Любовь Тихоновна присела на краешек дивана, сложив руки на коленях.
Александра переглянулась с мужем. Когда свекровь начинала разговор со слова «доченька», это не предвещало ничего хорошего.
– Что случилось, мама? – Олег устроился в кресле напротив матери.
– Да вот решили мы с отцом… – она бросила взгляд на супруга. Савелий Эдуардович занял второе кресло, удобно развалился в нём и теперь рассеянно переключал каналы, ненадолго останавливаясь на новостях спорта. – Решили к морю перебраться. Возраст уже не тот, хочется тепла, воздуха…
– Замечательная идея! – искренне обрадовалась Александра. – Давно пора о себе подумать.
– Вот-вот, – оживилась Любовь Тихоновна. – Только денег пока маловато. Мы тут придумали: будем нашу квартиру сдавать, а сами… – она сделала многозначительную паузу.
– А сами? – переспросила Александра, внутренне напрягшись. Ничего хорошего такое начало не сулило.
– К вам переберемся! Ненадолго, на пару зимних сезонов. Летом-то мы всё равно на даче. Что нам вчетвером тесниться? Так, месяцев пять в году всего…
Ну кто бы сомневался… Она посмотрела на свёкра – тот был полностью поглощён хоккейным матчем, словно речь шла не о его будущем.
Впрочем, какая ей разница до свёкра, если под угрозой её собственное спокойствие? За все три года, что она была замужем за Олегом, у них так и не получилось выстроить приятные отношения с Любовью Тихоновной. Она относилась к той категории женщин, которые считают, что ни одна невестка не достойна их бесценного сына.
Поначалу Любовь Тихоновна пыталась учить молодую невестку всему: как гладить рубашки Олеженьке, как правильно варить борщ, даже как расставлять чашки в шкафу. Но Александра быстро дала понять – в своём доме она сама решает, что и как делать. Благо, своя квартира, подаренная родителями, давала такую возможность.
Конечно, свекровь затаила обиду. Ещё бы – её многолетний опыт ведения хозяйства отвергли! Но открыто враждовать не решалась. Так и жили: раз в месяц обязательные семейные обеды, дежурные звонки по выходным, остальное время – у каждого своя жизнь. Даже неплохо получалось, если подумать.
Так продолжалось год, а затем свёкры подарили младшей дочери, Линде, квартиру: большую, добротную трёшку. Вот тут-то и начались бесконечные сравнения. «Линда такая хозяйственная», «У Линды всегда идеальный порядок», «Вот Линда борщ варит – пальчики оближешь». Но Александра пропускала намёки мимо ушей. В конце концов, раз в месяц можно и потерпеть.
А теперь… теперь свёкры хотели переехать к ним. Александра покосилась на мужа, он был абсолютно спокоен. Кажется, он просто не видел в происходящем ничего плохого. Ну да, чего бы ему быть против? У него-то с матерью нормальные отношения: она тряслась над ним, словно он был сахарный. Больше Олега мать любила только дочь Линду. Вот уж для кого разве что золотой пьедестал ещё не сделали. И она уже знала: сейчас начнутся уговоры.
– А почему бы вам к Линде не переехать? – Александра старалась, чтобы голос звучал как можно более невинно. – У неё ведь трёхкомнатная, места больше…
Любовь Тихоновна всплеснула руками:
– Ну что ты! У неё же личная жизнь! Новый молодой человек появился, очень перспективный. Не хочу им мешать. А у вас брак крепкий, устоявшийся…
«Ну конечно, – подумала Александра. – Линдочке мешать нельзя, а нам, значит, можно».
– Мы же тихонько будем, – продолжала увещевать свекровь. – Я буду помогать с готовкой и уборкой. Правда, Савелий?
Свёкор оторвался от телевизора, промычал что-то невнятное и снова углубился в просмотр хоккея. Обещания помогать по хозяйству от Любови Тихоновны звучали как угроза.
– Саш, – Олег наконец-то включился в разговор. – Они ведь почти полгода на даче проводят. С апреля по октябрь их и не видно. Получается, месяцев пять всего вместе жить будем. Ну, десять, но не подряд…
– То есть ты согласен? – голос Александры был спокоен, она так и думала, что Олег будет на всё согласен…
– Ну а что такого? Родители всё-таки…
– А я нет!
В тот день семья к согласию не пришла: Александра не была готова пускать свёкров к себе, а свекровь не собиралась отступать.
Когда свёкры ушли, разговор продолжился на повышенных тонах.
– Нет, ты объясни мне, почему я должна превращать свой дом в проходной двор? – Александра нервно постукивала по столешнице ногтями.
– Саш, ну перестань, какой проходной двор? Это мои родители.
– Если бы только это! Она моя свекровь, уверенная, что я “правильно” даже дышать не умею. Она же житья мне не даст! Ты забыл, как в прошлый раз было? Когда они на неделю приезжали? «Сашенька, ты неправильно гладишь», «Сашенька, у тебя соли в супе маловато», «Сашенька, что ж ты полы так моешь»…
– Мама обещала не вмешиваться.
– И велика цена её обещаний? – Александра горько усмехнулась. – Я бы предложила пари, но я даже ради победы не готова это терпеть.
Неделю Александра держала оборону. Но давление нарастало со всех сторон. Звонила Любовь Тихоновна, убеждая впустить их пожить на зиму и обещая быть тише воды, ниже травы. Писала Линда, она боялась, что если Александра окончательно откажется, мать будет проситься к ней, а как отказать, если квартиру ей подарили родители. Олег каждый вечер заводил разговор о том, как родителям тяжело копить на переезд. Даже обычно молчаливый свёкор вдруг позвонил и сказал, что Любовь Тихоновна очень расстраивается.
В конце концов Александра сдалась. Но выдвинула условие:
– Если твоя мама начнёт командовать или лезть в нашу жизнь – сразу съезжают. Ясно?
– Конечно! – обрадовался Олег. – Они будут вести себя тихо, вот увидишь!
«Ну-ну, – подумала Александра. – Поживём – увидим».
Но первый месяц прошёл относительно спокойно. Любовь Тихоновна старалась держать слово – готовила, убиралась, в остальное не вмешивалась. Савелий Эдуардович большую часть времени проводил у телевизора, изредка выходя на балкон покурить. Александра даже начала думать, что, возможно, всё не так страшно.
Но постепенно свекровь начала «забывать» о своих обещаниях. Как-то высказлась о неправильно развешенном белье, потом раскритиковала новые шторы, а дальше и вовсе начала учить, как правильно составлять список покупок. Александра в ответ неизменно повторяла одну и ту же фразу:
– Любовь Тихоновна, если вам что-то не нравится – всегда можете вернуться домой.
После этих слов свекровь обычно надувалась, но на пару дней притихала. А потом всё начиналось по новой.
Новый год всегда был для Александры особенным праздником. Волшебство, ожидание чуда, выбор подарков для близких и ожидание ответных подарков. Прекрасное ощущение. Они с мужем решили, что у них будут собственные новогодние традиции. Каждый год она превращала квартиру в сказочное царство: развешивала гирлянды, расставляла хвойные букеты, украшала ёлку старинными игрушками, которые достались ей от бабушки.
В этом году подготовка к празднику шла под непрерывный аккомпанемент замечаний свекрови. «Ёлку не там поставила», «Гирлянды безвкусные», «В моё время всё было скромнее, но душевнее». Александра молча сносила все комментарии, утешая себя мыслью, что уже первого числа свёкры уедут на две недели к Линде.
Вечером тридцать первого декабря, когда стол был накрыт, а шампанское уже ждало своего часа в холодильнике, Олег протянул жене небольшую коробку, перевязанную золотистой лентой:
– С наступающим, любимая!
Развернув подарок, Александра счастливо улыбнулась. В коробке лежал изумительный домашний халатик – шёлковый, нежно-бирюзового цвета, с изящной вышивкой по подолу. Она видела такой в одном из сообществ в социальной сети, он тогда её очень понравился, о чём она и сказала Олегу. И тот запомнил, а затем купил его в подарок любимой жене.
– Ой, Олеж, – поморщилась Любовь Тихоновна, – что за подарок такой? Халат? Нашёл что дарить молодой жене!
– Мама, – перебил её Олег, – это именно то, что Саша хотела.
Александра, не обращая внимания на недовольство свекрови, сразу же примерила обновку. Халат сидел идеально, подчёркивая фигуру, а длина чуть выше колена делала его одновременно удобным и элегантным.
Две недели Александра наслаждалась подарком. После душа, за утренним кофе, вечером перед телевизором – уютная обновка стала её любимой домашней одеждой. Она чувствовала себя в нём настоящей хозяйкой дома – красивой, женственной, счастливой.
В первое утро после возвращения свёкров Александра, как обычно, сварила кофе и устроилась с ноутбуком за кухонным столом. На ней был тот самый новогодний халат. Любовь Тихоновна, зашедшая на кухню, поначалу только скептически осмотрела невестку, но промолчала. Минут через десять в кухню заглянул Савелий Эдуардович:
– Люба, ты не видела мои очки?
– На журнальном столике посмотри, – не поднимая глаз от ноутбука, подсказала Александра.
Свёкр ушёл в гостиную, а Любовь Тихоновна вдруг резко развернулась к невестке:
– И тебе не стыдно?
– Что, простите? – Александра оторвалась от экрана.
– В таком виде перед мужчиной! – свекровь понизила голос до свистящего шёпота. – Бесстыдница!
– В каком «таком»? – искренне удивилась Александра. – Это домашний халат, который мне Олег подарил.
– Да в таком только… – Любовь Тихоновна всплеснула руками. – Знаю я, для чего такие халаты носят! Чтобы мужчин соблазнять!
– Что?! – Александра не верила своим ушам.
Свекровь, раз начав, уже не могла остановиться:
– Вертишь тут хвостом перед моим мужем! Крутишься, ноги показываешь! Думаешь, я не вижу, как ты его завлекаешь?
– Любовь Тихоновна, вы в своём уме? – Александра почувствовала, как внутри закипает ярость. – Какое «завлекаю»? Ваш муж мне в отцы годится! Да и не смотрит он на меня вовсе!
– Не смотрит?! – свекровь перешла на визг. – Все вы одинаковые! Только и ждёте момента, чтобы… Только потаскухи так одеваются! – выпалила Любовь Тихоновна.
В кухне повисла звенящая тишина. Из гостиной доносился приглушённый голос комментатора – свёкр, как обычно, смотрел спортивный канал.
– Как вы смеете!? – воскликнула Александра. Её всю трясло. – В моём собственном доме… Я пустила вас пожить… Вы должны быть мне благодарны за это, а вы… Вы всё это время пытались отравлять мне жизнь, а теперь ещё и оскорбляете меня? Как такое вообще возможно? Как вы можете так со мной разговаривать?
– А как я должна разговаривать с вертихвосткой, решившей охмурить моего мужа?
– Зачем вы придумывали эту дикость!?
– Я придумала?! – взвизгнула Любовь Тихоновна. – Да ты…
– Всё, хватит! – оборвала её Александра. – Собирайте вещи и уезжайте.
– Но мы же на дом копим! Как мы уедем?
– Хотите домой – пожалуйста. Хотите к Линде – ради бога. Она же у нас святая, с новым ухажёром или без – неважно. Главное, подальше отсюда.
– Мы не можем вернуться домой, там жильцы!
– А это уже не моя проблема. Не хочу больше жить с человеком, который считает меня развратницей только потому, что я ношу халат, подаренный мужем.
– Вот вернётся Олежек, тогда и поговорим! – заявила свекровь.
– Посмотрим! – спокойно ответила Александра. – Не забудьте рассказать ему, почему его жена вдруг стала «потаскухой» в ваших глазах. Думаю, ему будет интересно это услышать.
К вечеру, когда Олег вернулся с работы, атмосфера в квартире была наэлектризована до предела. Любовь Тихоновна сидела в кресле в гостиной, демонстративно утирая слёзы платочком. Савелий Эдуардович рядом с ней делал вид, что полностью поглощён телевизором, хотя было заметно, что он просто пытается отгородиться от происходящего.
– Ну и что тут у вас случилось? – Олег выглядел уставшим. – Мам, ты мне десять раз звонила, но так толком ничего и не объяснила. Что за трагедия с халатом?
– Олеженька! – Любовь Тихоновна всплеснула руками. – Ты только посмотри, как твоя жена одевается! Перед твоим отцом в таком виде ходит!
– В халате, который муж подарил, – спокойно ответила Александра. – Самом обычном домашнем халате.
– Подожди, мам, – Олег потёр переносицу. – То есть весь сыр-бор из-за новогоднего подарка?
– Да ты посмотри на неё! – не унималась Любовь Тихоновна. – Ходит тут, соблазняет…
– Кого соблазняет? – Олег повысил голос. – Папу? Который даже не замечает ничего вокруг, когда смотрит спортивный канал?
Савелий Эдуардович на этих словах слегка вздрогнул и прибавил громкость телевизора.
– Мам, – вздохнул Олег, – ты же обещала. Помнишь? Обещала не вмешиваться, не устраивать скандалов…
– Я?! Да я только о приличиях напомнить хотела! В наше время…
– В ваше время, Любовь Тихоновна, – перебила Александра, – невестки, наверное, в парандже ходили?
– Саш, ну зачем ты так? – примирительно начал Олег. – Мама просто погорячилась…
– Погорячилась? – Александра посмотрела на мужа в упор. – Она назвала меня потаскухой. В моём собственном доме. За то, что я ношу халат, который ты мне подарил.
Олег замер:
– Мама, это правда?
Любовь Тихоновна промолчала, теребя платочек.
Сын понял, что это всё правда. Он не знал, как вести себя дальше. С одной стороны, он не мог пропустить мимо себя оскорбление его жены, с другой – ему не хотелось ссориться с матерью, выгонять её из дома, затруднять жизнь.
– Саш, может… – неуверенно начал Олег. – Ну, мама на эмоциях… Она не хотела…
– Нет, Олег, – твёрдо сказала Александра. Она уже была абсолютно спокойна. – Я знаю, что ты мне скажешь: это твоя мать. Но есть границы. Я не позволю меня оскорблять.
– Но мы же договорились! – попыталась встрять в разговор свекровь.
– Договорились, что как только ваше присутствие станет некомфортным, вы тут же съедете. А сегодня вы нарушили все возможные нормы.
Олег пытался уговорить Александру дать родителям хотя бы пару дней на сборы, втайне надеясь, что жена всё же успокоится. Хотя умом, конечно, понимал, что она уже успокоилась и принимала решение с холодной головой. Александра настояла, чтобы свёкры съехали в этот же вечер. Они наскоро собрали вещи и отбыли к Линде. Как выяснилось позже, «перспективный» ухажёр дочери к тому времени уже съехал, так что проблем с размещением не возникло.
Александра не испытывала злорадства. Скорее, облегчение и лёгкую грусть – всё-таки они с Олегом правда старались поддерживать нормальные семейные отношения. Но невозможно строить такие отношения в одностороннем порядке.
Олег переживал пару недель, но потом как-то успокоился. Особенно после того, как Линда пожаловалась, что мама и у неё вечно пытается командовать, а ухажёр сбежал как раз после очередного маминого «воспитательного» разговора во время новогодних каникул.
Любовь Тихоновна теперь всем рассказывала, какая у неё бессердечная невестка – выгнала свекровь на улицу. Многие сочувственно качали головами, но находились и те, кто интересовался подробностями. И почему-то после этих подробностей сочувствие странным образом улетучивалось.
А халат Александра продолжала носить. Вопреки всему – а может, именно поэтому – он стал для неё чем-то вроде символа. Символа права быть собой в собственном доме. Права самой решать, что прилично, а что нет. Права не подстраиваться под чужие фантазии и больные амбиции.
