— Я вообще не считаю твоего сына своим внуком — Заявила мне свекровь прямо при ребенке
— Костя, ты слышал, что она мне сказала? Ты это слышал? — спросила я мужа, который как раз чинил сифон и, согнувшись в три погибели, сидел под раковиной.
— Слышал что, Анечка? Кто сказала?
— Как кто? Твоя мама!
— Моя мама? — Удивился муж, резко обернулся и стукнулся головой об раковину. — А в чём собственно дело? — спросил он, поднявшись с пола.
— Она сказала, что я легкомысленная девица. А ещё она думает, что я недостойна тебя, что я плохо одеваюсь, что я некрасивая…
— Ну-ну, Анечка, — стал он меня успокаивать, — ты же понимаешь, у неё есть свои причуды…
— Причуды? Это ты называешь причудами?
— Я…
— Всё бы ещё ничего, я многое готова вытерпеть, но она не любит нашего сына.
— Да брось, а кто ему тогда присылает подарки?
— Это всего один раз было, да и то она прислала какую-то сломанную игрушку, с которой наигрались дети твоего брата.
— Всё равно, Анечка, по-моему, ты преувеличиваешь.
Что я ещё могла ему сказать? Он мне не верил. Конечно, мама для него важнее. Мама — это святое.
И только я было загрустила, как на кухню вдруг влетел Боря, наш сын. Ему ещё только семь лет, а он уже очень умный. Постоянно что-нибудь мастерит, весь в папу, а ещё рисует, поёт в хоре… Каждый вечер он устраивает нам с мужем настоящий концерт. А его рисунки, они просто повсюду. Все стены в рисунках. И учителя им не нахвалятся. Он только закончил первый класс, а у него уже столько грамот и медалей! Учится он на одни пятёрки. Я им очень горжусь. Одним словом, я совершенно не понимаю, как его можно не любить.
— Мама, папа, — сказал Боря, обняв нас, — а вы ни о чём не забыли?
— Точно, — хлопнул себя по лбу Костя. — У нас же сегодня с друзьями боулинг. Спасибо, что напомнил, Боря.
— Да я вообще-то не об этом, папа. Но всегда, пожалуйста.
— Не об этом? А о чём же тогда? — искренне удивился Костя.
— У меня скоро день рождения…
— Да, Боря, мы помним, — сказала я, — о таком мы с папой никогда не забудем.
— Точно-точно, — подтвердил Костя, — на твой день рождения мы обязательно пойдём… Пойдём в боулинг.
— Но, папа, мне не нравится боулинг.
— Да? Тогда я даже не знаю…
— Папа, я хочу на море.
— На море? Хм, нужно подумать. Спроси у мамы.
— А о чём тут спрашивать? — развела я руками. — Я тоже хочу на море. Когда мы там последний раз были? Да и тебе невредно было бы отдохнуть.
— Тогда самое время начать экономить. Кое-кому придётся пореже ходить к парикмахеру….
— Так. Вот только без этого, — сказала я. — Красота превыше всего. Красота спасёт мир — слышал такое? К тому же мой парикмахер не так уж и дорого берёт. А вот кое-кому точно стоит пореже ходить в боулинг… Ты слышал, что твой сын говорит? Он хочет на море. У него день рождения.
— Да, да, конечно, — пробормотал Костя.
Боря круглыми глазами смотрел на него. И, наконец, после недолгих колебаний и отговорок он согласился.
Через несколько дней мы уже собирали вещи.
— Можно я возьму надувной круг, — спросил Боря.
— Ну, разумеется, — засмеялся муж, — как же на море без надувного круга?
— А нарукавники, а ласты, а маску? Можно?
— Можно.
— А книжки, а мой альбом?
— Можно, — сказал Костя и отвёл взгляд в сторону.
Боря хотел ещё что-то сказать, но Костя, с трудом застегнув набитый до отказа рюкзак, подытожил:
— Ну вот мы и всё собрали, правда? Вот мы и готовы.
Когда мы захлопнули последний чемодан, мне позвонила свекровь. Не знаю, откуда она узнала, что мы едем… Впрочем, вариантов не так уж и много. Костя, как всегда, обо всём ей рассказал.
— Привет, Анечка, — крикнула она в трубку, — как поживаете? Я слышала, вы на море едете?
— Да так, ничего, — ответила я. — Едем.
— А с вами можно? — спросила она.
До сих пор понять не могу, зачем она спрашивала, зачем ей моё одобрение. Раньше она никогда в нём не нуждалась. Тогда я подумала, что в наших с ней отношениях ещё может что-то наладиться благодаря этой поездке. Я подумала, что она идёт со мной на контакт, что она жалеет о том, что наговорила мне, поэтому я сказала ей:
— Да, конечно, Галина Юрьевна, мы будем только рады.
— А можно я внуков возьму? Им ведь тоже на море хочется.
— Да, почему нет? Боре с ними будет веселей.
— Отлично, договорились, — снова крикнула она в трубку.
И вот мы отправились в путь нашей большой, не знаю уж, насколько дружной, семьёй. Дорога пролетела незаметно. Ехали в тесноте, но, как говорится, не в обиде. Боря смотрел в окно и, где бы мы ни проезжали, повсюду он находил что-нибудь интересное.
— Папа, мама, смотрите, корова!
— Да, да, видим.
— Папа, мама, смотрите, ещё одна!
— Да, да, сынок, мы видим.
— Папа, мама…
— Боря, кстати, не хочешь почитать? Не зря же мы взяли с собой книжки, —сказал Костя, взглянув в зеркало заднего вида.
Только приехав, мы заселились в гостиницу, и тогда началось… Как будто Галина Юрьевна только и ждала возможности выкинуть свою очередную штуку. А ведь считается, что морской воздух благотворно влияет на человека. Может быть, оно и так, да только из каждого правила есть исключения.
Когда мы гуляли по набережной, где так красиво по вечерам, где пахнет жареной кукурузой, Галина Юрьевна покупала сладости внукам: Грише и Стёпе. Кажется, она готова была угостить мороженым всю набережную и даже резвившихся вдалеке дельфинов — всех, кроме моего Бори. Она придумывала всякие отговорки, в этом плане они с Костей очень похожи.
И живот-то у Бори заболит, и зубы испортятся. Странное дело. Как будто у других детей какие-то особенные животы и зубы. Между прочим, сладкое очень полезно для ума. Может быть, поэтому Боря его так любит. На турнирах по шахматам он съедает тонны шоколада. И вот теперь его обделяют, разве может быть что-то обиднее?
Конечно, Борю всё это очень расстраивало. Он ведь любил бабушку, тянулся к ней. Да и какой внук не любит бабушку? Покажите мне такого внука, и я отправлю его в музей редкостей и диковинок. Боря хотел рисовать вместе с ней, петь или просто разговаривать. Когда мы загорали на пляже, он забрасывал её вопросами, как делают все дети:
— Бабушка, а почему море синее, а называется Чёрное?
— Не знаю, — бурчала в ответ Галина Юрьевна.
— А почему небо голубое?
— Не знаю, — спроси у папы.
— Бабушка, а расскажи что-нибудь, пожалуйста, сказку какую-нибудь или про то, как ты была молодая…
— Не хочу я тебе ничего рассказывать. Отстань. Иди вон лучше купайся или замки строй, а меня не трогай.
— Прости, бабушка. А хочешь я тебе спою или нарисую картинку? Или, может быть, мне принести домино или лото? Я их взял с собой. А ещё я могу сделать колесо! Нас в школе на физкультуре учили, смотри…
— Марш, марш, отсюда! Я кому говорю?
По вечерам Боря плакал. Он очень сильный мальчик, никогда не показывает свои эмоции. Но тут и он не выдержал. Он приходил ко мне, всхлипывая:
— Мама, почему бабушка меня не любит?
— Не говори так, — отвечала ему я, хотя прекрасно понимала, что сын прав. — Просто она такой человек, у неё свои причуды…
— Причуды? А что такое причуды?
— Это… Это… Лучше спроси у папы, он точно знает. Хочешь пойдём сейчас с тобой на пляж, погуляем по набережной, поедим мороженое?
— Хочу, мама, — улыбался Боря, вытирая слёзы.
До темноты мы бродили по узким улочкам приморского городка, срывали абрикосы, которые росли прямо на улицах, и объедались виноградом.
И всё-таки дальше так продолжаться не могло. Я снова попыталась поговорить с мужем. И на этот раз он меня услышал. Он и сам замечал, что происходит что-то не то. Вместе мы постучались в номер Галины Юрьевны, чтобы поговорить с ней.
— «Возможно, — подумала я тогда, — так и нужно было сделать с самого начала».
— Галина Юрьевна, — сказала я с порога, — простите, что беспокоим Вас. Нам хотелось бы кое-что обсудить.
— Заходите, заходите, не стойте в дверях, — проворчала Галина Юрьевна.
— Я по поводу Бори…
— Кого? А, Бори. Что с ним?
— Нет-нет, с ним всё хорошо. Просто понимаете, ему не хватает Вашего внимания.
— Да, мама, — сказал Костя, — ему не хватает твоего внимания.
— Что? — возмутилась Галина Юрьевна. — Вы хотите сказать, что я плохая бабушка?
— Нет, мы…
— Вижу я, к чему вы клоните. Если я немного устала и хочу отдохнуть, так что же? Всё? Я сразу плохая, да? Выдумают там себе что-то и верят. Вы меня извините, но я как раз собиралась спать.
Что тут надо было делать? Нам с мужем пришлось уйти.
— Ну, теперь ты видишь, теперь ты мне веришь? — Спросила я у Кости, когда мы уже были в нашем номере.
— Да, Анечка, ты была права. Не знаю, зачем мама всё это делает…
А потом случилось вот что: наступил день рождения Бори. Он был такой счастливый. Почему-то кажется, что в день рождения ничего не может случиться. И всё-таки это только так кажется.
Мы веселились от души, катались на качелях, ели сладкую вату, много фотографировались. Костя носил Борю на плечах и ни разу не вспомнил о своём боулинге. А ещё он, хотя раньше никогда не стрелял в тире, выиграл для Бори огромного плюшевого медведя. Боря сразу его полюбил и повсюду за собой таскал. Но вечером он снова пришёл ко мне заплаканный. Это было уже слишком.
— Боря, что такое? Что случилось? — спросила я.
— Они… они… — захлёбывался он от рыданий.
— Кто? Кто они?
— Гриша и Стёпа кинули Плюша (так он назвал медведя) в море. Они кинули его в море.
Это нельзя было просто так оставить. Я была сама не своя. Найдя Гришу и Стёпу, я спросила у них:
— Это правда?
— Что «правда»? — переспросили они.
— Вы кинули Бориного медведя в море.
— Да мы же просто играли, — отнекивались они, — он шуток не понимает.
— Шуток? Ну знаете ли, я таких шуток тоже не понимаю. А если я ваши игрушки кину в море? Приятно вам будет, а?
На шум пришла Галина Юрьевна.
— Что за сыр-бор, — спросила она, — по каком поводу?
— Они, — сказала я, — отобрали у Бори игрушку и…
— И что? Из-за этого надо так кричать? Они же дети, они просто играют. Да и вообще у твоего Бори этих игрушек завались. Переживёт как-нибудь.
— Но… — Не знала я, что ответить. — Он же Ваш внук.
— Я не считаю твоего сына своим внуком — Заявила мне свекровь прямо при ребенке
Тут я уже сама была готова расплакаться. К счастью из номера вышел Костя. Он всё слышал. И он был на нашей с Борей стороне.
— Не говори так о моём сыне, — сказал он тихо, но твёрдо.
— А что я такого сказала? — пожала плечами Галина Юрьевна. — Как есть, так и сказала. Я…
— Лучше не надо, мама, – перебил её Костя. — Сейчас лучше помолчать.
— Ладно, ладно, смотрите, какие мы чувствительные, — протянула Галина Юрьевна. — Гриша, Стёпа, пойдёмте, нам здесь не рады.
Настроение было окончательно испорчено. Но теперь моего Борю никто не обидит. Главное, что мы с мужем его любим. Больше всех на свете. Как никто другой.
В последние дни отпуска мы совсем не разговаривали с Галиной Юрьевной, да и она сама нас сторонилась. Мы с мужем изо всех сил старались, чтобы он забыл слова, сказанные бабушкой. Но получится ли у него их забыть? Мы купались в море и строили замки вместе с ним, ходили в океанариум и аквапарк.
А ещё Костя опять выиграл в тире медведя. И всё как будто налаживалось… Вот только Галина Юрьевна вместе с Гришей и Стёпой избегали нас. Она стала водить внуков на другой конец пляжа, только бы не пересечься с нами.
Но вот настал день, когда нужно было возвращаться домой. Ни слова не сказав мне, Галина Юрьевна села рядом со мной на заднее сиденье нашей машины. Обратно ехали молча. Наверное, так даже лучше. Никакого шума, никаких скандалов. И почему так всегда бывает, что на отдыхе устаёшь больше, чем на работе?
Может быть, я не права? Может быть, ей нужно дать второй шанс? Может быть. Но только я так не могу. Я уже согласилась, чтобы мы взяли её с собой. И вот что из этого вышло.
Сын — главное, что есть в моей жизни. Я всё готова для него сделать. Когда его кто-нибудь обижает, я прихожу в ярость. Ничего не могу с собой поделать. Так уж я устроена. Главное, чтобы у моего сына всё было хорошо.
Однажды он станет изобретателем, художником или певцом, я это точно знаю. Всё, что я могу ему дать — это моя любовь, больше у меня ничего нет. И я знаю, что моя любовь победит. Всё победит: и злобу, и ненависть, и Галину Юрьевну.
Одному Богу известно, будем ли мы ещё когда-нибудь общаться с ней. Она не звонит, не пишет, не присылает старых игрушек. А если бы она позвонила? Если бы она попросила прощения? Что бы я сделала?
Наверное, я бы снова постаралась её понять. Такой уж я человек. Мне хочется верить, что сказанные ей тогда слова — это какое-то недоразумение. И всё-таки смогу ли я её простить? Вряд ли. Не думаю, что это возможно.
