Спасаясь оm насuльнuка, укрылась в вымершей деревне у сmранной бабушкu
Настя подошла к остановке ближе к полудню. Летнее солнце уже вовсю пекло голову, и она поспешила надеть кепку. К своим 17-ти годам, ловить попутку для нее было делом обычном. Из поселка общественный транспорт ходил редко, а подруга уже ждала в гости. Для выбора попутки у Насти была выработана определенная система: к молодым не сажусь, в крутые тачки не сажусь, одиноких мужчин остерегаюсь. В идеале было ехать с женщинами, но они, возможно, в виду своей пугливости редко брали попутчиков. Конечно, мама дала с собой денег на такси, но она соврав, что вызвала машину к остановке, решила сэкономить. Всего в 30 км ее ждала подруга. А там свободный дом, родители уехали на море, маленький бассейн во дворе и река рядом. Целую недели они будут вдвоем, предоставлены сами себе, и никто им не указ.
Как назло, все машины проезжали мимо. Некоторые останавливались, но выглядели подозрительно, и Настя отказывалась садиться к ним в машину. Наконец, на остановке остановилась старенькая семерка. Там сидел небольшой щуплый мужичек в клетчатой рубашке.
— Подбросить Вас, девушка?
«Этот вроде нормальный. Да и старый, лет 68 не меньше.» — подумала Настя, в слух сказала — Мне в малиновку. Сколько денег возьмете?
— Ой! Повезло тебе! – всплеснул руками мужичек, — Мне тоже, я маму еду проведать. Совсем старенькая у меня. Я не возьму денег. Все равно по пути. Хоть компания будет.
Настя чувствовала себя, словно выиграла в лотерее. «Убила двух зайцев — и машину быстро поймала и денег не потратила» — садясь на пассажирское сидение думала она.
Все дорогу они разговаривали. Незнакомец представился дядей Женей, рассказывал про маму в Малиновке, про то, что раньше у нее хозяйство было большое, да только сейчас разменяв 9-й десяток угомонилась. Остался у нее только старый слепой на один глаз кот и пес Шурупчик. Маленькое черное пушистое недоразумение.
— Я как приезжаю, так Шурупчик прыгает так, что аж цепком душится. А я его кормлю, водички наливаю, да пускаю с цепка по двору побегать, пока мать проведываю. – с нескрываем удовольствием, рассказывал он.
— У нас тоже была собака, но убежала недавно. – Поддержала разговор Настя. Все ее мысли были о предстоящей недели отдыха.
— Настя, я могу тебя попросить достать мои документы в бардачке. Там в желтом пакетике лежат.
— Конечно, — она исследовала бардачок, но ничего, кроме старых карт, непонятных бумажек и замусоленных чеков не нашла, единственное, что было жёлтым в этом ворохе мусора, это упаковка слегка подтаявшей шоколадки «Алёнки». — Я не нашла, тут их нет. – Развела руками Настя
— Да как же так! Садовая голова моя! Там же пост ГАИ. А если остановят! Что же делать!? Маме без меня никак нельзя!
Он посмурнел, потом просиял.
— Настя, ты не против, если мы в объезд через лесок проскочим. Там на 10 мин дольше ехать, зато мне спокойнее. Если не хочешь, я могу тебя тут высадить, сама понимаешь, боюсь, мало ли чего. До Малиновки километров 5. За час-полтора дойдешь до поселка.
— Я, наверное, с вами поеду в объезд. — Настю такая перспектива совсем не устраивала. Идти 2 часа по дороге под палящим солнцем.
— Хорошо. Ну тогда побежали. – он съехал с трассы на грунтовую дорогу.
На середине лесной дороги, машина внезапно остановилась. Дядя Женя секунду помялся и попытался ее поцеловать. Настя в испуге отпрянула. Тогда, он схватил девушку за волосы и силой притянул к себе. От него несло потом, чесноком и затхлостью. У Насти получилось вырваться, пришлось пожертвовать немалым локоном волос, который остался в руке у нападавшего. Она бросилась к ручке двери, в этот момент ее ударили кулаком в затылок, в спину. Несмотря на внешний вид, он был очень сильный. Дверь все-таки поддалась. Несмотря на звон в ушах, она перевесилась через порог машины и руками коснулась земли.
Дядя Женя озверел, он орал что-то невнятное и пытался втащить ее за ноги обратно в машину. Тогда опираясь на две руки, она изо всех сил пнула его ногой по лицу, хватка ослабела на мгновение, и Настя бросилась бежать в лес. Он бросился за ней, но быстро выдохся и вернулся в машину. Какое-то время машина еще стояла. Он тупо смотрел в строну леса, надеясь, что его добыча вернется. «Ишь, не понравился я ей, видать. Но вот пусть тебя тут волки и сожрут.» — обиделся он. Бросив взгляд на часы, он вернулся в машину и поехал в сторону трассы.
Настя бежала изо всех сил, когда они были на исходе, спряталась под упавшим деревом. Преследователя она не слышала, и не увидела, аккуратно выглянув из укрытия.
Просидев в укрытии около 2-х часов, она начала замерзать. Не придумав ничего лучше, Настя решила аккуратно вернуться к дороге. Единственное, на что была надежда, так это на то, что дядя Женя ее не ждет. Она подобрала с земли увесистую палку, которая послужит ей дубинкой, если преследователь караулит ее до сих пор.
Примерно понимая куда идти, она медленно брела по настилу из листьев. Голова ужасно болела. Сил совсем не было. Солнце уже клонилось к закату. Вернувшись к грунтовой дороге, она с облегчением поняла, что здесь никого нет. Немного поколебавшись она пошла в ту сторону, которая вела к трассе. Настя решила, что неизвестно, ведет ли это дорога к Малиновке или хоть куда-то. В сумерках дорога казалось не знакомой. То и дело, на каждом шагу попадались зеленые лужи, больше походившие на болотные топи.
— Странные лужи какие-то. У нас дождей уже месяца полтора не было. А может? … – у Насти внутри все похолодело. – Может я не к той дороге вышла?! Тише, тише. – успокаивала она себя. Все хорошо. Просто ты лужи не заметила, когда этот урод тебя сюда вёз.
Вода в лужах цвела и имела стойкий запах гниения, продвигаясь дальше ощущение сырости и вони только нарастало. Она шла погруженная в свои мысли, волоча полку за собой и коря себя за то, что потеряла телефон. «Сейчас бы уже спасателей вызвала или полицию, или маме наконец позвонила. Нет, ну она б прибила меня, это уж точно. Но зато потом пожалела бы.» — думала она.
Вдруг, что-то схватило ее за ногу. Она посмотрела вниз, ожидая увидеть корягу или ветку, но эта была рука!!! Она показалась из лужи. Грязная рука в зеленой тине впилась в ее ногу и мертвой хваткой. Настя не могла пошевелиться от ужала. Ей чудилось, что из этой лужи медленно выползает дядя Женя, чтобы закончить начатое. Ступор длился пару секунд, она очнулась и проорала во все горло «ИДИ К ЧЕРТУ» и начала лупить руку палкой. Рука отпустила и исчезла в мутной воде. Настя бросилась бежать. Она бежала со всех ног, ужас придавал ей сил, в каждом шорохе ей мерещились монстры. Лес бил ее ветками, она продиралась сквозь деревья, падала поднималась и снова бежала. Деревья попадались все реже. Она выбежала к деревне. Это не малиновка. Полтора десятка маленьких деревянных домиков на сваях.
— Господи, пусть тут хоть кто-нибудь живет! — взмолилась девушка.
В окне крайнего дома, она заметила тусклый огонёк. Поднявшись по высокой лестницы, Настя постучалась и аккуратно открыла дверь. В абсолютно темной комнате сидела старая женщина за прялкой. Единственным источником света служила толстая свеча в обугленном подсвечнике, но толку от нее было не много.
-Тьфу, ты. Нитка оборвалась! – она оставила прялку и глубоко вдохнула через нос. – И чего ты, дочка, там стоишь?
— Здравствуйте. Меня зовут Настя. У меня случилось несчастье, на меня напали.
— Да что несчастье приключилось, это мне ведомо. Иначе ж как тебя в нашу глухомань занесло.
— У вас есть телефон?
— Ох и насмешила! – захохотала старушка. — Тут в деревне я одна осталась. Нету уж больше никого. Деревня эта и на карте никой не значится.
— А как же мне домой попасть? – продолжая стоять в дверях спросила Настя.
— Ты дочка заходи, садись. В ногах правды нет. Стемнело уж. Оставайся на ночь. Поешь, отогрейся. Я баньку растоплю. Она у меня махонькая, но тебе хватит. – старушка жестом пригласила ее в дом.
— Большое Вам спасибо. – она аккуратно зашла и осмотрелась.
Домик был крохотный. Большую его часть занимала печка, к ней спиной и сидела старушка с прялкой на стареньком стульчике. Возле маленького окошка стоял стол с придвинутым стулом. Девушка опустилась на него и только тогда почувствовала, как же сильно она устала и хочет есть.
На столе очутились жаренные грибы в горшочке, сладкое варенье из лесных ягод, небольшой кусочек хлеба и травяной чай. Настя с огромным аппетитом это все уплетала. Она заметила, что хозяйка, несмотря на возраст и ярко выраженную хромоту, довольно ловкая.
Настя рассказала ей свою историю, и бабушка сочувствовала ей и ругала.
— Да где это видано, девке одной ездить! Вот за дурость ты свою поплатилась! – сказала бабушка и громко отхлебнула травяного чаю.
— Он приличный с виду был. – отвечала с набитым ртом Настя
— А я тебе, дочка, так скажу. Не человек это был! Не человек, а зверь. Оборотня ты встретила! Вот так!
— Ну хорошо, что ноги унесла. А почему у вас тут дома над землёй подняты? – попыталась сменить тему разговора девушка.
— Вода тут, бывало, раньше подымалась. Домишки топило. А как подняли, так хорошо. Да волки раньше бывали у нас гостями частыми. А ты как лесенку прикроешь или поднимешь, так и не доберется да тебя никто. – бабушка вернулась за прялку. – И как эту нитку обратно приладить, ума не приложу.
Настя расправилась с ужином и начала собирать со стола:
— Спасибо Вам большое. Накормили и приютили, я в долгу перед Вами. Как я все-таки могу к Вам, бабушка, обращаться?
— Бабушкою и зови. Чего уж тут. Имя у меня мудреное, не выговоришь. Ты лучше, полезай на печку, да отдохни. Со столом я сама разберусь.
Настя послушалась, по маленькой приставной лестнице забралась на теплую печку и моментально провалилась в сон. Проснулась она от громкого треска. Бабушки в доме не было. Она аккуратно спустилась и подошла к окну. Там горел огромный костёр. Бабушка, приютившая ее, подбрасывала полено за поленом, следом в огонь шли скрутки трав и приговаривая что-то на смешанном русском и неизвестном Насте языке:
Прими плоть истерзанную, выпусти дух девичий! – все что она смогла разобрать.
У нее закрались большие сомнения, что бабушка так добра, как пытается выглядеть. Но чтобы во всем разобраться, нужно подойти поближе. Решив, что бежать в лес ночью, даже такой лунной и светлой как сегодня, не стоит. А с сумасшедшей бабкой Настя справится. Все-таки, она молодая и сильная, а бабка сгорбленная и хромая. Аккуратно открыв дверь, девушка начала спускаться по старой лестнице. Кострище уже полыхало под 2 метра. Старухи не было видно. Голова кружилась, но Настя не придавала этому значения, тиха она проскользнула под дом. Свай почему-то оказалось не четыре по краям, а две, и посредине. Ей сделалось дурно и пришлось опереться на одну из свай, та оказалась приятной на ощупь. «Странное дерево, как будто шкурой обтянуто.» — подумала она.
Когда глаза привыкли к темноте, она начала двигаться дальше. Тучи ушли, и луна осветила дом. Сваи были не из дерева, теперь на их месте стояли 2 ноги огромной ящерицы, будто перед ней стоял огромный динозавр.
— Далече девка собралась? – старуха очутилась прям перед ней.
Её лицо больше не прятал мрак избушки, и Настя увидела истинный вид бабушки. Одна половина ее лица была сгнившей. В глазнице зияла дыра, плоть была вспухшей и имела серо-коричневый цвет. Кое где кожа отсутствовала и можно было увидеть голые мышцы и просвечивающийся сквозь ошметки плоти череп. Левая рука была покрыта струпьями, а из кончиков пальцев торчали кости фаланг, будто из стертых перчаток.
Девушка отшатнулась, попыталась бежать, но тело не поддавалось, ноги стали ватными, она упала на землю и начала ползти цепляясь за землю и траву, слезы текли по ее щекам, старуха ковыляя шла за ней.
— Ты чего тикаешь от меня? Я коли тебе чего плохого сделала? – старуха медленно ковыляла за ползущей Настей.
— Не приближайся! Уходи! – ей казалось, что это просто кошмарный сон, и она никак не может проснуться.
— Накормила, напоила. – бормотала бабушка
— Что ты сделала сом ной? – Настя уже не могла ползти, руки почти не слушались, только пальцы изо всех сил впились в траву.
— Да ничего! Чаю с лесными травками напоила, чтобы ты отдохнула, дочка! Ты перепуганная совсем. Дай руку свою! – старуха обошла девушку и взяла в свою сгнившую руку её. Потом шепнула что-то на ладонь и крепко зажала кулак.
Мало по малу, тело начало поддаваться Насте. Она встала, старуха помогла дойти до костра, усадила ее на бревно служившее лавкой и грузно уселась рядом своей приглядной, живой стороной.
Страха больше не было, он улетучился вместе с шепотком бабушки.
— Вспоминай дитё, вспоминай где ты. – не отрывая взгляд от костра сказала бабушка.
— Я заблудилась в лесу. Пришла в твою деревню. Только ты знаешь, где я.
— Загляни в огонь, дитё. Вспоминай, где ты по-настоящему.
Настя посмотрела на костер, огонь терзал дрова и искры, казалось, поднимаются к самому небу и превращаются в звезды.
Воспоминания начали приходит вспышками.
Она выбежала из машины, но он поймал ее. Ударил чем-то тяжелым по голове.
Настя коснулась затылка, на пальцах осталась кровь, грязи и какие –то мелкие кусочки, в свете костра, напоминающие разбитую керамическую чашку
Он меня монтировкой ударил, череп пробил. У МЕНЯ ПРОЛОМЛЕН ЧЕРЕП!
Воспоминания приходили новыми вспышками все быстрее.
Она истекала кровью на сырой земле. Дядя женя… она чувствовала его противный запах, но не мгла пошевелиться. Ей казалось, что это не она лежит сейчас под отвратительным уродом, с проломленной головой, а кто-то другой какая-то кукла, а она совсем в другом месте. Всё ее внимание занял свет играющих в ветвях лесных деревьев. Она сама стала светом. Иногда его кулаки вырывали ее из этого состояния на мгновение, но она уходила из тела опять.
От накрывших воспоминаний все её тело била дрожь, даже жар от костра не мог согреть. А они все приходили и приходили.
Когда все было кончено. Он поцеловал ее в лоб. Взял за ноги по потащил в чащу. Настя периодически приходила в сознание, но не понимала, что с ней происходит. Он бросил ее в небольшом овраге, забросал ветками и сухой листвой. А в руку положил шоколадку «Алёнку».
Больше не было костра. Они со старухой стояли у оврага и смотрели на истерзанное тело, которое раньше принадлежало молодой 17летней девушке. Вместе с воспоминаниями, вернулась боль и ощущение оскверненного тела. Насте выворачивало на изнанку от потока физической и моральной боли, который накрыл ее с головой.
— Ты еще между мирами дочка, не живая не мертвая. Выбор за тобой. Вернуться сюда или пойти дальше.
— Мне так больно, мне так больно. – она рыдала. — Пожалуйста, я прошу, умоляю, сделайте так, чтобы мне стало легче!
— Как тебе будет угодно.
Они снова оказались у костра. Боль окутало ее тело и сознание, грозя вот-вот свести ее сума.
— Пойдем в баню, сказала старуха
Они пошли в маленькую душную баню, бабка помогла ей раздеться, усадила на лавку и начала поливать теплой водой из деревянного черпака. Вместе с водой, с ее тела стекала боль, вся та грязь и мерзость, которую она в себе чувствовала. Совсем скоро Насте стало так легко и хорошо.
Старуха надела на нее белую рубаху и венок из полевых цветов.
— Пойдём, дочка.
Они пошли к костру. Уже Настя помогала бабке, идти. Та опиралась на ее руку, медленно ковыляла к костру. Когда они пришли, костер горел выше прежнего, угрожая подпалить нависшую над ним луну.
— Спасибо тебе за все. – назвать ее бабушкой у Насти не повернулся язык. Безобразная старуха расцветала на глазах.
— Спасибо за слова добрые. Жалко дочка, что так скоро ниточка оборвалась, но судьбу не перепишешь. – она больше не горбилась, а стояла прямо. Мертвая сторона ее тела не изменилась, но живая была прекрасна.
— Не перепишешь. — согласилась девушка. Как тебя зовут? – у Насти были догадки. Уж больно спасительница напоминала героиню старинных сказок.
— Да кто как. Я уже старая такая, что уж помню сотворение мира, а имя свое забыла. Зато другие Бабой Ягой кличут, кто Югой, кто Ягусей, Ягиней, да Язяй. Какое приглянулось, тем и зови. Сути это моей не поменяет.
— Благодарю за проводы. Прощай.
Настя шагнула в костер и тысячами искр взлетела в небо. Костер тут же погас. Древняя богиня обернулась в старуху и поковыляла в свой старый дом на сваях, стоящий на самом отшибе вымершей деревни.
