| Pofu.ru - Всё обо всём!

1936 год. Она думала, что её грех с женатым бригадиром сгниёт в тишине деревенских ночей… пока два мальчика с одинаковыми родинками не устроили в школе пожар сплетен. Но когда мост рухнул под её телегой, его жена, сжимая чужого сына за руку, прошептала: „Твоя любовь убила меня — но твой ребёнок выживет в моём доме“

1936 год. Она думала, что её грех с женатым бригадиром сгниёт в тишине деревенских ночей… пока два мальчика с одинаковыми родинками не устроили в школе пожар сплетен. Но когда мост рухнул под её телегой, его жена, сжимая чужого сына за руку, прошептала: „Твоя любовь убила меня — но твой ребёнок выживет в моём доме“

Стащила дочь „изменника“ из детдома. Мать-арестант вернулась с Колымы за ребёнком, не зная, что та уже зовёт соперницу мамой. Два года они делили хлеб, ложь и страх перед доносами, пока в 1952-м он не вышел из лагеря… И первым делом спросил у обеих: „Чья кровь в её жилах — ваша или моя?“»

Стащила дочь „изменника“ из детдома. Мать-арестант вернулась с Колымы за ребёнком, не зная, что та уже зовёт соперницу мамой. Два года они делили хлеб, ложь и страх перед доносами, пока в 1952-м он не вышел из лагеря… И первым делом спросил у обеих: „Чья кровь в её жилах — ваша или моя?“»

1961-й год. Когда твоя внучка украла бабушкины рубины, переспала с женихом сестры и танцевала на надгробие деда, пока весь Поморск шептался о её „мамином наследстве“

1961-й год. Когда твоя внучка украла бабушкины рубины, переспала с женихом сестры и танцевала на надгробие деда, пока весь Поморск шептался о её „мамином наследстве“

Лето 1945-го. Привёз с фронта вместо обручального кольца — штамп в паспорте с чужой девкой, а она чуть не сожгла дедов самовар от горя, пока в лесной избушке не наткнулась на мужика, чьи ладони знали толк не только в топоре

Лето 1945-го. Привёз с фронта вместо обручального кольца — штамп в паспорте с чужой девкой, а она чуть не сожгла дедов самовар от горя, пока в лесной избушке не наткнулась на мужика, чьи ладони знали толк не только в топоре

1895 год. Дочь кулака. Её продали как скот, но она оказалась умнее всех. Пока родня считала рубли, она строила планы. Провернула дельце покруче отцовских, оставив всю деревню с разинутым ртом, а своё счастье спрятала в самом видном месте

1895 год. Дочь кулака. Её продали как скот, но она оказалась умнее всех. Пока родня считала рубли, она строила планы. Провернула дельце покруче отцовских, оставив всю деревню с разинутым ртом, а своё счастье спрятала в самом видном месте

1942 год. Она вырвала мальчика из-под огня разбитой полуторки — деревня крестились, шепча: «С ума сошла, чужого ребёнка тащит!». Пять лет Лена надрывалась в колхозе, кормила сиротской похлёбкой. А теперь его отец вернулся с войны и сделал ей предложение, от которого невозможно отказаться

1942 год. Она вырвала мальчика из-под огня разбитой полуторки — деревня крестились, шепча: «С ума сошла, чужого ребёнка тащит!». Пять лет Лена надрывалась в колхозе, кормила сиротской похлёбкой. А теперь его отец вернулся с войны и сделал ей предложение, от которого невозможно отказаться

1922 год. Деревенская дурешка, зализывавшая раны брошенного мужика, пока его беглая жена не вернулась за своим, и теперь их мёд отдаёт порохом и предательством

1922 год. Деревенская дурешка, зализывавшая раны брошенного мужика, пока его беглая жена не вернулась за своим, и теперь их мёд отдаёт порохом и предательством

Он проверял жениха-сироту для дочери: нищий студент в богом забытой деревне. Но то, что он увидел на стенах в покосившейся избе, заставило его самого почувствовать себя нищебродом

Он проверял жениха-сироту для дочери: нищий студент в богом забытой деревне. Но то, что он увидел на стенах в покосившейся избе, заставило его самого почувствовать себя нищебродом

Собрала шмотки в чемодан, пока он катал ботинком, и рванула в хургадинский all inclusive — пусть теперь его предки сами оливье жрут под голубой огонёк, а я наконец-то узнаю, каково это, когда дельфины резвятся под бой курантов

Собрала шмотки в чемодан, пока он катал ботинком, и рванула в хургадинский all inclusive — пусть теперь его предки сами оливье жрут под голубой огонёк, а я наконец-то узнаю, каково это, когда дельфины резвятся под бой курантов

Я думал, подобрал просто мокрую кошку с дороги, а оказалось — наследницу состояния, за которой охотится вся её родня. А её отец следил за нами все пять лет, пока мы ели макароны

Я думал, подобрал просто мокрую кошку с дороги, а оказалось — наследницу состояния, за которой охотится вся её родня. А её отец следил за нами все пять лет, пока мы ели макароны

1905 год. Он взял в жены опозоренную всеми девку, а мать обещала выжечь этот срам калёным железом. Но старуха забыла, что благими намерениями вымощена дорога в ад, а её собственные тайны хранила та, кого она презирала больше всех

1905 год. Он взял в жены опозоренную всеми девку, а мать обещала выжечь этот срам калёным железом. Но старуха забыла, что благими намерениями вымощена дорога в ад, а её собственные тайны хранила та, кого она презирала больше всех

1941-г. Он был проклятием для всей деревни, пока не исчез в дыму войны, но самая горькая расплата настигла его мать, когда тайна могилы на свалке заставила её усыновить собственного внука, чтобы сжечь наконец ту самую метрику

1941-г. Он был проклятием для всей деревни, пока не исчез в дыму войны, но самая горькая расплата настигла его мать, когда тайна могилы на свалке заставила её усыновить собственного внука, чтобы сжечь наконец ту самую метрику