Любовь в деревне
Света ехала в посёлок к тетке. Она надеялась провести тут несколько недель отпуска. Хотелось отдохнуть как в детстве. Вот только такого ухода за ней не будет. Сейчас уже Свете тридцать «с хвостиком», а тётушке, старшей сестре Светиного отца, за шестьдесят.
Тетя попросила Светлану приглядеть за домом. Всю зиму Анна Сергеевна болела, и врачи рекомендовали ей поехать в Кисловодск на минеральные ванны. Света любила тётушку, и согласилась побыть на хозяйстве. У бездетной тёти Света была любимицей, вместо дочери. Как не помочь, раз Анна Сергеевна наконец-то взялась за своё здоровье.
У Светланы дела были не лучше. Правда, здоровье не подводило, но в личной жизни был полный вакуум. После разрыва с прежним парнем прошло больше трёх лет. За это время Светлана получила второе высшее по специальности психология.
— Сапожник без сапог, — шептала она, поворачивая с шоссе на просёлочную дорогу и думая о себе, — мне самой бы у кого совета спросить как жить…
С подругами у Светы не складывались тёплые отношения. Не могла она болтать часами, выслушивая пересуды, хотя некоторые истории ей были интересны с точки зрения своей новой профессии.
Девушка подъезжала к дому, и завидя знакомый палисадник с цветущей сиренью, улыбнулась. Навстречу к ней вышла из соседнего дома соседка Мария Петровна, открыла дверь, обняла Свету и, как всегда, сказала:
— Ну, здравствуй, красавица! Проходи в дом!
— Спасибо, Марья Петровна, приходите на чай. Я пока огляжусь, как и что… Ведь год не была тут. Ох, как же соскучилась… Тётушку-то в городе на поезд сажала. Она мне все указания чуть ли не записать велела…
— Да, пусть отдохнёт. Она заслужила, — кивнула Марья Петровна.
— И заслужила, и дотянула дальше некуда. Давно надо было лечиться! А она из огорода не вылезала! – сказала Света, — вот и надорвала свои силы. И всё своими руками, всё сама…
— Да нет уже. На этот год наняла она помощника по хозяйству. Он ей помогает. Вот только ты ему хоть немного указывай, если что. Ведь тётя твоя не поехала бы никуда, если бы мы её не уговорили помощника взять, — объясняла соседка.
— Ну, ладно, ладно. Помощник – это всегда хорошо. Пусть работает, — кивнула Света.
Она поставила чайник на плиту, прошлась по дому, останавливаясь у фотографий на стене, гладя знакомые статуэтки на комоде, раскрывая окошки.
Берёзы зеленели своими нежными чистыми листочками, белая сирень благоухала, наполняя ароматом дом. Света вынула вещи из сумки, и пошла на кухню.
Петровна уже разливала горячий тёмный чай в чашки и приговаривала:
— Я вот ни разу не была ни на море, ни в санатории. Как там?
— Вот приедет тётушка и расскажет. А на следующий год мы вас вдвоём отправим. Будете там отдыхать, на танцы по вечерам ходить, — улыбнулась Света.
— Да ну тебя! Скажешь тоже! Танцы… — засмеялась Петровна, кокетливо поправляя платок, — ты лучше скажи: как у тебя-то дела? Есть ли жених на примете?
— Ох, Марья Петровна. Я по-прежнему одинокая гармонь. А в остальном, прекрасная маркиза, всё хорошо, всё хо-ро-шо! Зато образованная теперь. Психолог. Буду людей жизни учить. А вот кто бы меня надоумил, как замуж выйти? – серьёзно ответила Света и тут же рассмеялась.
Ей в деревне было хорошо. Она надеялась сменить обстановку, чтобы отойти от усталости, от городского шума, от напряжённого времени экзаменов и защиты диплома.
— На всё воля Божия…- услышала она от Петровны. Соседка погладила по плечу Свету, — была бы жива твоя мама, тебе было бы легче жить на свете. Отец, конечно, родной человек, но он давно женат на другой, у него другая семья, другие дети… Вот и получается, что ты сама себе психолог. А тётушку береги. Пусть полечится.
Света пошла в сад. Там было свежо-зелено, вскопана земля под гряды, сделаны посевы, что было видно по ярким пакетикам из-под семян на палочках, воткнутых в начале грядок.
— Тётушка неисправима. Снова её колхоз на первом месте, — пробурчала Света. И тут же вздрогнула, услышав позади шаги.
Молодой мужчина поздоровался и сказал, что он помогает с огородом, пока хозяйка в отъезде и будет приходить сюда, пока не сделает всё, что велела Анна Сергеевна.
— Неужели вы не работаете нигде, что у вас есть время на такие услуги? – удивилась Света.
— Почему не работаю? Я преподаю в местной школе литературу и русский. А по совместительству и трудовик.
— А теперь ещё и помощник по хозяйству, — иронично заметила Света.
— Я буду приходить вечерами, ведь в школе по утрам идут занятия, но вскоре каникулы, хотя школьный лагерь буду вести тоже я, — сказал помощник.
Света кивнула и пошла осматривать сад. Ей хотелось побыть одной. Она села у бани и закрыла глаза. Тёплое солнце ласкало и пение птиц успокаивало. «Вот то, что надо… Самая естественная и желанная атмосфера для счастья… как хорошо…» — думала она.
Прошло три дня. Света отдыхала, бродила по деревне, гуляла у реки и много спала. А потом, словно проснулась: от усталости не осталось и следа, и девушка решила сделать генеральную уборку дома к приезду тёти.
Она сушила во дворе одеяла и подушки, пальто, шубы, валенки и ковры. За два дня перестирала половички из комнаты и кухни, занавески, и перемыла люстры.
— Ох, девка, молодчина. Анна Сергеевна обрадуется. Она тоже чистюля, вот только сдала за последнее время, — говорила Марья Петровна.
Помощник Иван появлялся каждый вечер и старался в саду: делал подпорки под кусты, поправлял забор палисадника, рыхлил молодые всходы цветов, поливал гряды.
Света кормила кур и собаку Джека, и не смотрела на работника, не мешала ему трудиться. Лишь когда он уходил, она осматривала огород и поражалась чистоте прополотых цветников, и аккуратным всходам на грядах.
Они не разговаривали с Иваном. Света наслаждалась отдыхом и думала о том, что вскоре ей нужна будет практика, и когда она приедет в город, то начнёт подбирать клиентов для работы. А с начала учебного года она будет трудиться в школе.
Прошла неделя, другая. Света уже не раз замечала, что Иван как-то странно посматривает на неё, и отворачивалась, ограничиваясь только приветствием и прощанием. Они только изредка перекидывались несколькими фразами о погоде, о растениях. Затем Света шла в сад и читала книги: с ними она тоже отдыхала, потому что любила читать, и тут было для этого время.
Марья Петровна приносила Свете горячие пироги, рассказывала о деревенских новостях, которые мало интересовали Свету. Как-то раз соседка вскользь рассказала и об Иване, который живёт после развода один, и вообще отличный мужчина, вот только жену ему теперь трудно найти, так как в деревне нет свободных молодых девушек, и в соседнем селе та же история…
Света кивнула, и не придала значения словам Петровны. Она думала о том, что скоро уже вернётся тётя и надо будет ехать в город встречать её.
Однако с каждым днём Светлана видела и чувствовала на себе внимательные взгляды Ивана, ей поначалу было это смешно, потом интересно, но она не отвечала на его взгляды и спешила уйти на свою лавочку к бане, к своим книгам.
Однажды Иван работал именно у бани. Он стал поговаривать о том, о сём, и потом спросил Свету, правда ли, что она профессиональный психолог.
— А что, я не произвожу хорошего впечатления? – удивилась Света, — точнее, я пока не могу сказать, какой я психолог, потому что только начинаю свою работу в этой профессии… А что, вас что-то волнует?
— Я хотел бы спросить, — застенчиво начал Иван, — вот, например, мой товарищ хочет узнать. Как можно поговорить с человеком, которого стесняешься? Поговорить искренне…
— Скажите вашему товарищу, что всё очень просто. Сказать любому собеседнику можно спокойно всё, что угодно, если не смотреть ему в глаза. Так легче. Просто говорить, и не смотреть на него прямо, — посоветовала Света.
— Надо же… И это работает? – удивился Иван.
— Ещё как. Можно попробовать. Сам увидит.
— Кто увидит?
— Ну, товарищ ваш, — улыбнулась Света.
— Ах, да, товарищ. Конечно, я передам, — согласился Иван, — значит, не смотреть в глаза. Как странно, обычно, когда говоришь с человеком, то именно больше всего хочется смотреть ему в глаза. А тут – нельзя.
— Да можно, вот только если боязно что-то говорить, то лучше не смотреть хотя бы первые фразы, — сказала Света.
— А вы сами это пробовали? – спросил Иван.
— Я? А при чём тут я? – удивилась Света, — так пишут другие… на чужом, так сказать, примере учатся…
— На чужих ошибках? – поправил её Иван.
— Так… Вы что от меня-то хотите? – начала сердиться Света. И тут же улыбнулась: психологу нельзя раздражаться.
— Я хочу попробовать этот метод на вас, прежде чем советовать это товарищу, — сказал Иван.
— Ну, валяйте, — кивнула Света, — так о чём вы хотели поговорить?
Иван кашлянул и, глубоко вздохнув, сказал:
— Вы скоро уедете. И мне нужно объясниться. Пусть даже это ничего абсолютно не даст. Но я должен использовать свой шанс.
— Это вы сейчас обо мне? – повернулась к нему Света, — или так бы сказал ваш товарищ?
— Товарищ… Не мешайте. Не встревайте…Пожалуйста.
Света, еле сдерживая смех, кивнула и поджала губы:
— Я вас слушаю…
— С тех пор как вы здесь, я чувствую, что… ничего не чувствую, кроме желания постоянно видеть вас, быть рядом и смотреть в ваши глаза… Хотя и смотреть нельзя… — Иван глядел на землю.
К нему подошла тётушкина кошка и начала гладиться о его ноги. Иван сел на траву, и стал гладить кошку.
— Что же вы замолчали? Дальше… — тихо окликнула его Света.
— А дальше мой товарищ вряд ли придумает что-то значимое, может, что-то посоветуете ему? – спросил Иван, — а я передам.
Света тоже не смотрела на Ивана. Она задумалась на минуту, а потом сказала:
— Дальше уже советовать ничего нельзя. Всё зависит от второй стороны, от того, кто слушает… Её реакция, если она будет… Вот такая психология отношений…
Они молчали. Иван встал. Кошка запрыгнула на колени к Свете, тоже прося ласки. Света погладила кошку так же нежно, как Иван. И Мурка легла, свернувшись калачиком.
— И всё же странно: почему нельзя смотреть в глаза? Это же, по моему разумению, самое главное. Порой, даже и слова не нужны. Так пишут в литературе… — разочарованно произнёс Иван.
— Верно, так пишут в романах… Но там – любовь, — подтвердила Светлана, и резко добавила:
— А если её нет, то нечего и в глаза смотреть, обманывать живого человека. Так ведь?
Иван выдохнул, повернулся и ушёл.
Света покачала головой и тоже вздохнула, глядя ему вслед.
— Странный… помощник. И симпатичный. И, кажется, я его обидела…
На следующий вечер Иван работал в саду, почти не глядя на Свету. Она несколько раз проходила мимо, заговаривая с ним, но он упорно не отвечал, только кивал и усердно начинал копаться в цветнике.
Света поджимала губы, и смотрела на него, не скрывая улыбки. На душе у неё было хорошо: тихая радость от того, что в тебя влюблён молодой мужчина, обволакивала её сердце, наполняя той сладкой уверенностью, что ты нужна и необходима…
Он ушёл после работы, а ей впервые захотелось окликнуть его, чтобы не уходил, а побыл рядом с ней ещё немного.
Вечер был тёплым. Он почему-то оглянулся у самой калитки. А она встала и поправила чёлку, глядя на него. Он ушёл. Света снова села, разочарованно глядя в книгу и думая о своей дурацкой холодности, умничанье и манерности.
Слёзы потекли по её щекам, она жалела себя и думала, что совершенно плохой она специалист, если не умеет разобраться даже в себе, видеть рядом с собой человека, слушать и понимать его…
Но не успели обсохнуть её слезинки, как в сад снова вошёл Иван. Он был с бутылкой Шампанского.
Она непонимающе смотрела на него. А он, встряхнув бутылку, откупорил её резким движением и пенный фонтан тёплого вина брызнул прямо над головой девушки.
— Жарко сегодня… — говорил Иван, смеясь, — дождя давно не было…
Он поливал Свету Шампанским, а она задыхалась от брызг, выпучив глаза, отмахивалась руками, хотя было уже поздно. Сарафан был мокрым, по волосам текло, Иван смеялся, стоя перед ней на коленях, и выливал остатки вина себе на голову, лицо, а потом обхватил Свету и прижал к себе.
— Ты пьян? Ты – сумасшедший дурак… — шептала Света, выжимая подол сарафана.
— Вот мы и перешли на «ты». Оказывается, душ Шампанского помогает стать ближе. Это тебе на на заметку, психолог… — он притянул Свету и страстно поцеловал её в губы.
Она вскинула руки, а потом робко положила их на плечи Ивану, не сопротивляясь его ласке.
Через пять минут они обливались тёплой водой из бочки, смеясь и брызгая друг на друга. На шум выглянула через невысокий забор и своего сада Марья Петровна, а потом, зажав рот ладонью, спряталась, счастливо улыбаясь.
Встречали на вокзале тётушку двое: Света и Иван. Анна Сергеевна быстро смекнула, что у молодёжи наладились отношения. Она словно так и должно быть восприняла их встречу, и дома был устроен ужин на четверых. Марья Петровна в нарядном платье с порога обняла подругу и спросила:
— Ну, как там в санаториях? Неужто лучше нашего?
— А то! После всё расскажу во всех подробностях, — пообещала Анна Сергеевна, — ты мне скажи, как тут молодёжь справилась с моим огородом?
— О, они молодцы. Сама увидишь. Всё в полном порядке.
Света и Иван ушли после ужина гулять к реке. Они вернулись поздно, когда уже вся деревня спала. Долго сидела новая парочка на крылечке. Света, прощаясь, говорила:
— Странно, но, когда я была девочкой, и жила тут у тётушки летом, то мечтала именно так сидеть с любимым — на крылечке. И вот…
— Мечты сбываются, — продолжил Иван, обнимая Свету, — я ведь тоже не думал, что приеду в деревню работать, останусь тут, и буду так счастлив.
— Мы будем так счастливы… — поправила его Света.
— И какая же формула счастья? Неужели – природа? Или стечение обстоятельств? – улыбнулся Иван.
— Не знаю. Никакой науке это не подвластно, и формул не существует. Однако, если загорится одно сердце любовью, то, как правило, и второе не сможет устоять… И это – удивительное свечение… — Света прижалась к Ивану и закрыла глаза.
После отпуска Света уехала в город. Но пара ненадолго рассталась: они расписались в конце августа, радуя всю деревню, своих друзей и родных.
На удивление городских коллег, Света уехала в деревню, где стала работать с мужем в сельской школе.
— И для чего ты два высших образования получала? – не понимали её знакомые, — чтобы уехать в село?
— Там тоже есть дети, и им тоже нужны учителя, и психологи в том числе. Но я буду учить их географии в первую очередь. Не зря же у меня два образования! Правильно всё… — Света улыбалась.
Она изменилась. Не было и следа от её прежнего недовольства собой, уныния и усталости. Она спешила в деревню, где её очень ждали и муж, и тётушка, ставшая по сути матерью, и соседка Марья Петровна, и новые ученики – деревенские дети. Начиналась новая жизнь.
