Горничная открыла запретную дверь под лестницей и обнаружила страшную семейную тайну, которая перевернула её жизнь навсегда
Татьяна стояла на крыльце старого особняка, в котором провела целых пятнадцать лет своей жизни, работая горничной. Она уже собрала свои вещи — не так много, как можно было бы ожидать после такого долгого времени, но каждая вещь была ей дорога, ведь они хранили воспоминания о прожитых годах. В руках она держала потёртую сумку, а взгляд её был устремлён на дом, который стал для неё больше, чем просто место работы. Это был дом, наполненный звуками шагов, шуршанием бумаг, запахом кофе по утрам и голосами тех, к кому она давно привыкла, даже если они никогда не были близки.
Она медленно пошла к калитке, словно не хотела отрываться от прошлого, которое оставалось за спиной. Её провожал молчаливый взор дома, будто он тоже прощался с той, кто знал каждый уголок, каждую скрипучую половицу и каждый секрет, связанный с этим местом.
На улице уже стоял охранник, мужчина средних лет, которого все здесь знали как человека преданного. Он вырос рядом с хозяином, играл с ним в детстве, и потому относился к Тане почти как к родной сестре. Увидев её, он подошёл, чтобы закрыть ворота, но в этот момент раздался звонок. Охранник обернулся, открыл калитку и увидел молодую женщину с дорожной сумкой.
— Новая горничная? — спросил он, прищурившись.
— Да, Семён Алексеевич сказал, что могу приехать сразу с вещами, — ответила девушка, немного смущённо.
— Проходите. Таня, ты покажешь ей всё, познакомишь?
Но Таня опустила глаза, голос её был тихим и холодным:
— Семён Алексеевич приказал, чтобы духа моего не было в его доме. Так что я больше туда не войду.
Она обратилась к новенькой, слегка повысив голос:
— Только один совет: никогда не открывайте маленькую дверь под лестницей. Никогда. Даже если вам кажется, что там что-то важное или нужное.
— Хорошо… — испуганно ответила девушка, но через секунду добавила: — Спасибо.
Таня и охранник обнялись. Объятие было долгим, почти родственным. Они не говорили ничего лишнего, но в этом жесте было больше смысла, чем в любой прощальной речи. После этого охранник повёл новую горничную к дому, а Таня, не оборачиваясь, пошла прочь, оставляя позади не только работу, но и часть своей жизни.
— Строгий этот хозяин? — почти шепотом спросила новенькая, когда они подходили к дверям особняка.
— Не сказал бы, что слишком строгий. Просто, как все нормальные люди, он не любит, когда прислуга совает нос в чужие дела. Вот и всё. Тане нужно было помалкивать — вот и потеряла работу.
Новенькую звали Вера. В её жизни всегда царила тишина — не физическая, а эмоциональная. Она привыкла наблюдать, слушать, делать выводы. В детстве её приучили к осторожности и сдержанности, особенно в разговорах. Родители жили в маленьком городке, где каждый знал каждого, а слова могли стоить многого. Поэтому Вера с ранних лет научилась быть внимательной, терпеливой и, главное — знать, когда лучше промолчать.
Получив высшее юридическое образование, она мечтала о карьере в государственных органах или крупной компании. Однако реальность оказалась суровой. Бюрократия, коррупция, необходимость иметь связи или влиятельных родственников — всё это стало непреодолимым барьером. Даже в центре занятости ей прямо сказали: «Диплом можете повесить в рамочку на стену — и забыть о пяти годах учебы».
Безработица истощила её морально и финансово. И тогда Вера приняла решение — начать с самого начала. Работа горничной в богатом доме казалась временной мерой, но, возможно, именно там она найдёт то, чего не смогла найти в мире юриспруденции.
Семён Алексеевич встретил Веру довольно радушно. Он лично показал ей комнаты, водил по коридорам, бережно поддерживая под локоть, предлагал чаю, хотя она отказалась — хотела сначала умыться, переодеться и приступить к работе. Хозяин предупредил, что вечером будут важные гости, поэтому дом должен сиять чистотой.
К концу дня Вера, измотанная, но довольная выполненной работой, спустилась на кухню, чтобы перекусить. Мария Аркадьевна, кухарка, сразу же накормила её горячим супом, свежими огурцами и помидорами, заварила травяной чай. Вера поблагодарила и стала есть.
— А много готовить придётся, когда гости приедут? — спросила она между делом.
— Какие ещё гости? — удивилась Мария. — Нинка, что ли? Ну, любовница Семёна. Не такая уж важная птица. Я её с детства знаю. Всё мечтала богатого мужика поймать. Вот и поймала — женатого.
— Простите, голова не соображает — устала, — попыталась оправдаться Вера.
— Да не переживай, — махнула рукой кухарка. — Эта змея придумывает разные трюки. Например, звонит Лене, жене Семёна, якобы от соседки и говорит, что мама всю ночь плакала, не давала спать. Или что-то в этом роде. Ну Лена и едет к матери. А эта… приходит сюда, к своему любовнику. Ещё и хвастается ему, как ловко провела жену. Я как услышала однажды, чуть на неё не набросилась! Но не хочу из-за этой… потерять хорошее место.
— А Татьяна тоже…
— Именно! Попыталась заступиться за хозяйку — и вылетела в одну минуту. К матери уехала, а мне некуда. Буду терпеть. Что поделать.
Вера задумалась: почему Лена не заберёт маму к себе? Можно же устроить в хороший пансионат. Хотя, конечно, пожилые люди часто не хотят менять привычную обстановку.
Но Вера решила не лезть в чужие дела — пусть разбираются сами. Тем более факт измены Семёна вызвал у неё явное отвращение.
Уставшая, она вернулась к себе, надеясь хоть немного отдохнуть. Но сон не шёл. Со второго этажа доносилось то смех, то стоны, то шаги. «Неужели нельзя выбрать другое место? Есть же отели! Или им хочется адреналина?» — думала она, ворочаясь на кровати.
И вдруг раздался такой пронзительный крик, что Вера подскочила. «Да, с таким шоу в отель не поедешь», — мысленно фыркнула она.
Тут она заметила: из-под лестницы пробивается тоненькая полоска света. Это была та самая дверь, которую Семён Алексеевич не показал. И всплыли в памяти слова Тани: «Никогда не открывайте эту дверь». «Да не буду я! Зачем мне?» — подумала Вера, но ноги сами понесли её ближе.
Подойдя, она услышала какой-то звук. Внутри было тихо, но потом дверь чуть приоткрылась, и она увидела старую женщину, лежащую на старинной кровати.
«Всё, меня застукали. Уволят в первый же день», — пронеслось у неё в голове.
Тем временем наверху крики утихли. Хозяин вызвал такси для своей гостьи и отправил её восвояси. Вернувшись в кабинет, он крикнул:
— Таня!
Помолчал, осознал, что Тани больше нет, выругался и, так и не вспомнив имени новой горничной, позвал:
— Горничная!
Вера поднялась к нему.
— Приберите здесь и проветрите! — скомандовал он, уходя в спальню.
Через минуту оттуда донёсся его храп.
Вера быстро убралась в прокуренном кабинете, сложила большой диван, который только что служил постелью, и открыла окно.
Елена Вадимовна вернулась поздно. Заглянула в кабинет, поморщилась и спросила:
— Новая горничная? Как вас зовут?
— Вера.
— Хорошо. Можете отдыхать.
Чуть позже она вошла на кухню, и Вера услышала их разговор:
— Опять пил?
— Опять, — вздохнула Мария. — Хотите поесть?
— Нет, спасибо.
Вера ожидала, что хозяйка пойдёт наверх, но та проскользнула в комнатку под лестницей. Вера сгорала от любопытства, но не осмелилась даже высунуть голову — слишком хорошо она понимала, что может потерять работу.
«Какая странная семья, — думала она. — Одни загадки и недомолвки».
Когда все уснули, Вера наконец смогла расслабиться.
Утром она мыла окна, которые намочил ночной дождь. На кухне Мария хлопотала, наполняя дом ароматами завтрака. Семён ушёл на пробежку, а Елены нигде не было видно.
Спускаясь по лестнице, Вера увидела, как хозяйка вышла из той самой комнаты под лестницей, держа в руках мешок с мягкими предметами внутри.
Вера замерла. «Как такое возможно в таком доме? Кто эта женщина? Почему хозяйка прячет её там?»
Позже Вера решила поговорить с Марией:
— Скажите, Мария Аркадьевна, а что за комната под лестницей? Там не нужно прибирать?
Мария побледнела.
— Забудь про эту комнату! Меньше знаешь — крепче спишь. Если хочешь работать — убирай и помалкивай.
— Но Таня предупреждала, чтобы я не открывала эту дверь.
— Вот и держись этого совета. Не лезь туда, и всё.
Вера чувствовала, как в ней просыпается юрист. Она хотела разобраться, понять, что происходит. Но в её положении это было опасно.
Всё начало раскрываться после одного случая.
Как-то Елена уехала к матери, а Вера занималась подготовкой к визиту важной гостьи. Вдруг раздался телефонный звонок. Семён закричал что-то про больницу, затем бросился в гараж и уехал в домашних туфлях и халате.
Мария Аркадьевна рыдала.
— Что случилось? — спросила Вера, спустившись к ней.
— Лена… Елена Вадимовна попала в аварию! — прорыдала кухарка. — Тормоза отказали. Она врезалась в отбойник. В реанимации лежит…
В этот момент Вера поняла: тайна особняка начинает раскрываться. И она будет следить за каждым шагом, каждым словом. Ведь в доме, где тайны живут под лестницей, правда может быть страшнее любого кошмара.
