– Ты из нищей семьи! А у меня родители коммерсанты! Так что ты обязана меня слушаться, – муженёк показал настоящее лицо
Ирина стояла в углу зала, расставляя бейджи на столе регистрации. Благотворительный вечер только начинался, а она уже чувствовала себя вымотанной.
— Помощь нужна? — раздался низкий мужской голос за спиной.
Обернувшись, она увидела высокого молодого человека в безупречном костюме. Его глаза смотрели с лёгкой насмешкой, словно он заранее знал, что его помощь отвергнут.
— Спасибо, я справляюсь, — сухо ответила Ирина, продолжая раскладывать карточки по порядку.
— Максим Соколов, главный спонсор, — протянул он руку. — А вы, судя по всему, из фонда?
— Ирина. Да, я волонтёр.
Максим весь вечер крутился рядом с ней. Провожал взглядом, подходил, шутил. Ирина поначалу держалась настороженно: самоуверенный богач вызывал у неё смешанные чувства.
— А номер ты так и не дала, — улыбнулся он в конце мероприятия. — Я уже весь вечер придумываю, как тебя уговорить.
— Привык, что девушки сами телефоны записывают? — хмыкнула Ирина.
Она тоже решила слегка расслабиться и отбросить формальности.
— Привык. Но ты другая. Поэтому и понравилась.
Сама не поняла почему, но через несколько минут она уже записывала свой номер в его телефон.
После третьего свидания в модном ресторане Ирина решилась задать вопрос:
— Зачем я тебе? У тебя целая сеть ресторанов, деньги, известность… А я просто девчонка из провинции.
Максим взял её руку и серьёзно посмотрел в глаза:
— Именно поэтому. Ты настоящая. Ты работаешь в фонде за копейки, хотя могла бы устроиться с твоим образованием в приличную компанию. Ты краснеешь, когда я делаю подарки. Ты даже не знаешь, с какой стороны от тарелки лежит десертная ложка, и это очаровательно!
— Да уж, светские манеры — явно не мой конёк, — усмехнулась Ирина. — Родители всю жизнь проработали на заводе. Я сама платила за учёбу.
— А мои только и делают, что гоняются за деньгами. Бизнес, связи, репутация. Никакой искренности.
Их роман развивался стремительно. Через полгода Максим повёз её знакомиться с родителями.
— Ну и где ты её нашёл? — прошептала мать Максима сыну, думая, что Ирина не слышит.
Отец лишь окинул её оценивающим взглядом и вернулся к своему напитку.
— Мне кажется, они меня не одобряют, — сказала Ирина, когда они ехали обратно.
— Они никого не одобряют, кроме себя, — отмахнулся Максим. — Выходи за меня замуж!
Ирина замерла, не веря своим ушам.
— Ты сейчас серьёзно?
— Абсолютно! — Максим достал из кармана бархатную коробочку с кольцом. — Я люблю тебя. И хочу, чтобы ты стала моей женой.
Когда Ирина позвонила родителям с новостью, отец долго молчал.
— Доченька, не торопишься? — осторожно спросила мать. — Полгода — это так мало…
— Я люблю его, мам.
Свадьба больше напоминала светский раут. Двести пятьдесят гостей, половину из которых Максим видел впервые в жизни — деловые партнёры родителей.
Родители Ирины сидели в дальнем углу зала, неловко переминаясь в новых нарядах. Отец постоянно поправлял галстук, а мать не знала, куда деть руки.
— Видишь женщину в синем? — шепнула свекровь Ирине, указывая на одну из гостей. — Её дочь тоже метила в невесты Максиму. Три поколения текстильных магнатов!
После медового месяца на Мальдивах молодожёны переехали в квартиру, купленную родителями Максима.
— Бросай ты эту благотворительность, — морщилась свекровь, когда Ирина собиралась на работу. — Жена Соколова должна заниматься домом и мужем, а не работой.
Максим лишь пожимал плечами:
— Мама старой закалки. Не обращай внимания.
Но Ирина видела: за внешним блеском этой жизни скрывается пропасть между их мирами. И она стояла на самом краю.
Через два месяца после свадьбы свекровь явилась с утренним визитом без предупреждения. Ирина как раз собиралась на работу.
— Ты опять в этот свой фонд? — Елена Викторовна поджала губы, оглядывая невестку с головы до ног. — У Зои Аркадьевны сегодня благотворительный завтрак. Я думала, мы вместе сходим.
— Извините, но я не могу отменить встречи, — ответила Ирина, застёгивая пальто. — Может, в следующий раз?
— В следующий раз? — свекровь изумлённо вскинула брови. — Девочка, ты не понимаешь. Это не приглашение на чай. Это возможность познакомиться с нужными людьми.
Ирина вежливо, но твёрдо отказалась. Вечером разразилась гроза.
— Мама звонила в слезах! — Максим мерил шагами гостиную. — Говорит, ты её унизила!
— Что? — Ирина от удивления выронила ложку. — Я просто сказала, что не могу пропустить работу!
— Работу? — фыркнул Максим. — Ты теперь жена Соколова. Это и есть твоя работа!
Ирина уставилась на мужа, не веря своим ушам.
— То есть моё образование, моя карьера, мои мечты — всё это вообще ничего не значит? — Ирина смотрела на Максима с возмущением.
— Не передёргивай! Ты можешь заниматься благотворительностью как спонсор, а не как служащая. Это ведь неподобающе для жены Соколова.
Неделю спустя, на корпоративной вечеринке компании Максима, гром грянул снова.
— А правда, что твоя жена работает в благотворительном фонде? — поинтересовался один из коллег Максима, когда Ирина отошла к столу с закусками. — Единственная в нашем кругу, кто ещё подрабатывает!
Максим рассмеялся вместе со всеми, но его лицо застыло, словно маска. Дома разразился очередной скандал.
— Ты делаешь меня посмешищем! — кричал он, яростно сдирая галстук. — Все думают, что я не могу обеспечить собственную жену!
— А почему тебя больше волнует мнение этих снобов, чем мои желания? — Ирина вспыхнула от негодования.
— Потому что в нашем кругу так не принято!
— В вашем кругу? — Ирина скрестила руки на груди. — А я, значит, чужая в этом кругу?
После очередного семейного ужина у Соколовых-старших Ирина расплакалась прямо в машине.
— Твоя мать опять начала! Как будто я какая-то… бесполезная игрушка! — её голос дрожал от обиды.
— Мама просто беспокоится о нашем положении в обществе, — Максим устало потер переносицу. — Постарайся её понять.
— А меня кто-нибудь пытается понять? — всхлипнула Ирина.
Через два месяца Ирина узнала, что беременна. Счастье переполняло её, пока Максим не произнес фразу, которая разрушила весь её энтузиазм:
— Ну вот, теперь-то ты точно бросишь эту работу.
— Я возьму декретный отпуск, конечно, — кивнула Ирина. — Но потом вернусь.
Максим побагровел.
— После рождения ребёнка? Ты с ума сошла? У нашего ребёнка должна быть мать рядом!
— Я и буду рядом! Но это не значит, что я должна забыть о себе!
— Да что ты там забыла в этом фонде? — взорвался Максим. — Чужую нищету разгребать? Тебе своей мало было?
В комнате повисла звенящая тишина. Ирина побледнела.
— Что ты сказал?
— Прости, — Максим тут же сбавил тон. — Я не это имел в виду.
Но слово не воробей. Оно прозвучало, и его уже нельзя было взять обратно.
После рождения Алисы Елена Викторовна стала захаживать в гости всё чаще. Каждый её визит заканчивался новыми нравоучениями.
— Ребёнку нужна профессиональная няня, — твердила свекровь, наблюдая, как Ирина укачивает дочь. — Я уже договорилась с агентством.
— Спасибо, но я справляюсь сама, — Ирина прижала дочку к груди.
— Слишком упрямая! — фыркнула свекровь, обращаясь к сыну.
На семейном ужине в честь крестин Алисы грянул новый конфликт.
— Мы записали Алису в детский центр, — объявила Елена Викторовна, разливая вино. — Лучший в городе. С бассейном и тремя языками.
— Ей девять месяцев! — Ирина едва не поперхнулась. — Какие языки?
— Раннее развитие, — отрезала свекровь. — И привыкание к коллективу.
— Алисе ещё рано в садик, — твёрдо сказала Ирина. — Я считаю…
— Ты считаешь? — Елена Викторовна рассмеялась. — А ты кто такая, чтобы решать?
— Мама! — вмешался Максим. — Перестань.
— Нет, сынок, — свекровь выпрямилась. — Хватит! Мы приняли эту… девушку в нашу семью. Дали ей всё. А она даже не понимает, как надо воспитывать ребёнка из приличной семьи!
Ирина вскочила, но Максим схватил её за руку.
— Сядь! — процедил он сквозь зубы.
— Я не позволю так со мной обращаться! — Ирина вырвала руку.
— Да ты из нищей семьи! — взревел Максим, с грохотом ударив ладонью по столу. — А мои родители — бизнесмены! Так что ты обязана слушаться меня!
В комнате повисла тяжёлая тишина. Лишь хрустальная люстра едва заметно звенела, отзываясь на резкий жест.
Ирина посмотрела на мужа долгим, пронизывающим взглядом. В его глазах не было ни тени раскаяния — только холодная злость и высокомерие. Свекровь самодовольно улыбалась, а свекор, словно отстранённый наблюдатель, внимательно изучал содержимое своего бокала.
— Вот теперь всё встало на свои места, — тихо произнесла Ирина, поднимаясь из-за стола. — Спасибо за откровенность.
Она осторожно взяла спящую Алису на руки и направилась к выходу. Никто даже не попытался её остановить.
Всю дорогу домой супруги молчали. Максим вцепился в руль так, что побелели костяшки пальцев, его переполняла ярость. Ирина смотрела в окно, и слёзы бесшумно стекали по её щекам.
Дома разразилась настоящая буря.
— Ты довольна? — прошипел Максим, захлопывая входную дверь. — Устроила цирк перед моими родителями!
— Я устроила? — Ирина аккуратно уложила дочь в кроватку и повернулась к мужу. — Это ты кричал про «нищую семью»!
— А разве это неправда? — Максим шагнул на кухню и достал бутылку. — Твои родители всю жизнь прозябают в своей хрущёвке! Я дал тебе всё это, — он обвёл рукой роскошную квартиру, — а ты даже не ценить этого не умеешь!
— А что именно ты мне дал, Максим? — Ирина скрестила руки на груди. — Квартиру, которую купили твои родители? Или право быть послушной игрушкой?
— Я вытащил тебя из грязи! — заорал он, расплескивая напиток. — Дал тебе статус, положение в обществе! А ты? Вечно споришь, упрямишься, позоришь меня своей работой!
Ирина словно впервые увидела своего мужа — надменного, избалованного мальчишку, привыкшего получать всё одним щелчком пальцев.
— Знаешь, в чём твоя проблема? — горько усмехнулась она. — Ты не меня полюбил. Ты влюбился в идею о своём великодушии. «Бедная девочка из провинции» — отличный трофей для самоутверждения.
Следующие две недели превратились в настоящую пытку. Максим переехал в гостевую спальню, уходил рано утром и возвращался за полночь. Ирина проводила все дни с дочерью, пытаясь решить, как быть дальше.
Однажды она не выдержала и позвонила матери.
— Доченька, бросай всё и возвращайся домой, — всхлипывала мать в трубку.
— Мам, я не могу просто так уйти, — вздохнула Ирина. — У меня ребёнок, работа…
— Работа! — голос матери внезапно стал увереннее. — Вот и держись за неё! У тебя есть образование, опыт. На первое время мы с отцом соберём денег. Главное — не теряй себя!
На следующий день директор фонда вызвал Ирину к себе.
— У нас открывается новый проект по поддержке матерей-одиночек, — улыбнулась Марина Сергеевна. — Хочу предложить тебе место руководителя. Зарплата будет вдвое выше.
Вечером, когда Максим вернулся с работы, его встретила непривычная тишина. В детской не было ни Ирины, ни дочери. На столе лежал конверт.
«Максим, я ухожу. Не могу больше жить в золотой клетке, где моя ценность определяется твоим банковским счётом. Я забрала только свои вещи и Алису. Заявление на развод подам завтра. Не пытайся нас вернуть — это бесполезно».
Ирина сняла маленькую квартиру недалеко от работы. Когда Максим узнал её адрес, началась настоящая война.
— Я уничтожу тебя! — кричал он, ломясь в дверь. — Отберу Алису! У меня связи, деньги! Тебе не оставят даже права на свидания!
Суд был долгим, но справедливым. Ирина получила полную опеку над дочерью. Максим мог видеться с Алисой только по выходным под присмотром. Ирина была рада, что записывала все разговоры, крики и угрозы со стороны Максима и его семьи.
Три года спустя Ирина стояла на сцене, принимая награду за лучший социальный проект года. Её фонд помощи женщинам, пострадавшим в браке, спас сотни жизней.
В последнем ряду сидел Максим. Он приходил на каждое публичное выступление бывшей жены. Смотрел на её уверенную улыбку, на дочь, которая росла красивой и сильной, как мать.
Только теперь, потеряв всё, он начал понимать: настоящую любовь и уважение невозможно купить. Даже за все деньги своих родителей.
