Деревенская зечка подловила мужа тракториста с любовницей.
Вернувшись из мест заключения, Вера думала, что сможет начать жизнь с чистого листа. Рисуя в голове радужные перспективы, она неожиданно столкнулась с тем, что от неё отвернулись близкие люди. В глаза, конечно, ничего не говорили, зато потом такие слухи по деревни пустили, что мама не горюй. Вера была в растерянности: ведь не такого приема она ожидала. Понятно, что женщина, отсидевшая много лет, не может рассчитывать на очень теплую встречу, но ей было обидно, что с ней даже не здороваются, проходя мимо… Вера полностью отсидела, от звонка до звонка, за то, что она тогда совершила. Раскаяние наступило сразу же, а вот осознание того, что превысила допустимые меры самообороны, намного позже.
Женщина боролась за свою жизнь, и как тогда сказал адвокат на суде, иного выхода у неё просто не было. Погибший муж часто выпивал и распускал руки, скрывая, тем самым, свою слабость и никчемность. В итоге, это привело к плачевным последствиям и тот роковой вечер поставил точку в их отношениях. Что интересно, свекровь не держала на неё зла, понимая, что её сын не подарок. Но и помогать не стала, взяв отвод и отказавшись от всяких показаний. В неволе Вера многое прошла: обучение новой специальности, адаптацию среди сокамерниц, а самое главное, извлекла из всего этого самый ценный урок – свободу нужно беречь.
Можно, конечно, сказать, что она могла и уйти, но Вера до последнего надеялась, что Коля, так звали погибшего мужа, образумится. Детей они не нажили, а значит, её ничего не держало. Но и выбора особого тоже не было, ведь большая часть мужчин в деревне были женаты. Ну, а те мужики, что ещё не распрощались с холостяцкой жизнью, не отказывались от спиртного и по полной программе гуляли каждый день. Оценив свои перспективы, Вера решила, что будет заново подниматься вверх, хоть и не упала на колени, а там, как получится.
Единственным, пожалуй, человеком, кто её поддержал и не отказался с ней общаться, была родная сестра мужа Тамара. Она часто писала ей письма в колонию, присылала передачки и всякий раз поддерживала. Конечно, сестра и сама была не рада, что у неё такой брат, но, как говорится, родственников не выбирают. За время заключения у Веры скончалась мать и теперь, похоже, кроме бывшей золовки, ей было нЕнакого рассчитывать.
Приехав в родное село, Вера встретила Тамару возле дома. «Иди, хоть прижму, а то, совсем не к кому приткнуться. Ты уж не сердись, что соседи и родня от тебя отвернулись. Им всё равно не понять твоих переживаний…. Идём скорее в дом, я уже и обед приготовила, как знала, что в это время появишься». Переступив через порог, Вера увидела накрытый стол, и у неё прямо тисками сдавило желудок.
Чего только там не было: и наваристый борщ, и картофельное пюре с котлетами. На десерт так и вовсе сладкий пирог из лесных ягод. Вера еле сдержалась, чтобы не навалиться на все эти яства, после тюремной баланды эта в общем, эта рядовая еда показалась царским угощением. Сполоснув руки под краном, она присела за стол и тихонько прошептала «Прежде чем приступим к трапезе, давай Колю помянем. Хоть и доставалось мне от него не мало, а всё же, он человек и надобно бы всё плохое о нем напрочь забыть». Тамара кивнула в ответ и принесла графин с рюмками. Выпив немного, Вера резко выдохнула и тут же, добавила «Пусть земля ему будет пухом». Посмотрев на неё, Тамара тоже пригубила.
Пока обедали, женщины больше не проронили, ни слова. И только затем, когда желудок был успокоен едой, Вера произнесла «Спасибо тебе, Тома, что не забывала обо мне, пока я сидела. Твои письма согревали душу и давали надежду на будущее. Жаль только, что Ирина Валерьевна отказалась общаться, но её можно понять, она ведь сына потеряла. Кстати, а где, сейчас, твоя мама?». Вытерев лицо от проступивших слез, Тамара горестно ответила «Она уехала к родственникам в Сибирь, так и не смогла пережить горе. А я осталась, потому что меня они там не ждут, да и самой не хочется срываться с насиженного места».
Поблагодарив Тамару за сытный обед, Вера стала собираться «Постой, давай я тебя провожу. Ты знаешь, за то время, пока длилось заключение, твой дом пришел в запустение. Нет, с ним всё в порядке, бомжи на дрова не растащили, забор не упал, а вот отсутствие хозяина, как мне кажется, сказалось на внутренней атмосфере. Да ты и сама всё увидишь, только в обморок не падай». Вера закивала в ответ и произнесла «Всё ясно, надо будет заново его обживать, чтобы вернуть человеческий дух.».
Но перед тем как идти к себе домой, Вера попросила её показать, где похоронили маму. Ясное дело, возможности простится с мамой у Веры не было. Тамара кивнула и повела Веру на местное кладбище. Там они пришли к могиле Ольги Тимофеевны и, склонившись над деревянным крестом, Вера горько заплакала. Тамара положила ей руки на плечи «Держись, моя хорошая, в жизни всякое бывает и утрата, родных, одно из тех испытаний, которые нам приходится проходить». Вера ещё постояла немного возле могилы, а затем, произнеся молитву, направилась в сторону своего дома.
Спустя десять минут они были на месте, и Вера еле сдержалась, чтобы снова не заплакать. И не от того, что дом пришел в запустение, а по причине возвращения. Как же долго она этого ждала, наверное, каждую ночь молила бога, чтобы он ускорил время. «Давай кошку запустим, пусть она перейдет порог дома, говорят это к счастью» предложила Вера. Кивнув в ответ, Тома сходила к соседке, у которой был целый выводок таких питомцев, и принесла трехшерстную Маню «Вот, сама выбирала, вроде красивая, а ещё и спокойная».
Кошка сначала обнюхала порог, и только потом, осторожно зашла в дом. Тамара и Вера зашли следом, и тут же в нос ударил запах плесени, который всегда поселяется в осиротевших домах. Его нужно было срочно изгнать, и они принялись за уборку. В этот момент мимо окон прошли две женщины и о чем-то на ходу стали шептаться. Ясное дело, что обсуждали Веру, боясь обо всем в глаза сказать. Но её это не сильно волновало, тем более что впереди ждала новая жизнь.
После того, как был наведен порядок, Тамара присела на стул «А давай завтра сходим к нашему председателю? Я попробую с ним поговорить насчет работы. Он мужик простой, не должен отказать, во всяком случае, у меня с ним нормальные отношения, да и тебя он хорошо знает». Вера кивнула в знак согласия «Главное, чтобы местные бабы меня не выгнали в первый же день. Сама же видела, как они отреагировали на мое возвращение. Ну, вот, скажи, Тома, чем я перед ними провинилась? Мне что, надо было сидеть сложа руки? А на похоронах может пожалели и поплакали бы, якобы отмучалась сердешная. Хватит, я натерпелась, и мое терпение оказалось небезграничным. Не дай бог, кому такую участь, врагу не позавидуешь».
Тамара склонила голову на бок и резонно ответила «Это правильно, что ты не дала себя жизни лишить. То, что делал мой покойный брат, ни в какие ворота не лезет. Знаешь, если бы тогда ты не предприняла отчаянный шаг, он бы всё равно кому-нибудь другому попал бы под горячую руку. На него многие мужики из механизации были озлоблены. Он ведь по пьяни совсем дурной становился, прям зверь. Ладно, давай обживайся и возвращайся к нормальной жизни… Я сейчас в магазин схожу за продуктами и приду. Не раскисай, подруга, всё будет хорошо». Присев на диван, Вера закрыла лицо руками и зарыдала.
Ей было не по себе от того, что судьба так жестоко распорядилась. А винить было некого, сама виновата и знала за кого выходит замуж. Да и потом, чего терпела, нужно было сразу бежать куда подальше… Вера понимала, что соседей не стоит укорять в предвзятости. Они видят ситуацию именно так, как считают нужным. И тут сложно будет что-либо доказать, особенно, если и до этого соседи не были с тобой в тесной дружбе. Хорошо, что хоть Тамара от неё не отвернулась и помогает. Через полчаса золовка принесла пакеты с продуктами, и Вера разложила их в холодильнике, который успела помыть и снова включить. Готовить в этот день она больше ничего не стала, хотелось просто побыть в тишине и поразмышлять о том, что делать дальше.
На следующий день Тамара пришла ровно в семь часов, и была удивлена, что у Веры уже и завтрак на столе стоял, и сама она была причесана и умыта. Но вспомнив, где та находилась всё это время, тут же, улыбнулась и в шутку произнесла «Вот, что значит режим, даже будильник не нужен. Ты извини, что я так говорю, но я ведь искренне рада твоему возвращению. А то, что между тобой и моим братом случилось, так про это нужно забыть».
Пожав плечами, Вера спокойно ответила «Наверное, ты права, да только из сердца это не выкинешь. Я всю жизнь буду помнить о том, что совершила. Может, мне тогда нужно было просто уйти, и ничего бы не случилось?». Тут уже Тамара развела руками «Не знаю, честно сказать, даже представить себе не могу, как бы развивалась ситуация. С другой стороны, по поводу будущего своего брата я тебе уже говорила. Он бы всё равно сгинул, ни при тебе, так после тебя». Вместе они вышли из дома и направились в сторону сельской администрации.
Глава деревни, Павел Терентьевич, не сразу узнал Веру «Ого, здОрово же тебя помотало. Я немного занят, так что скорее излагай, с чем пришла!?». Но вместо неё ответила Тамара «Послушай, хватит тут из себя строгого начальника корчить. Мне её нужно на работу пристроить, давай, шевели мозгами, что можешь предложить?». Отложив папку в сторону, Павел Терентьевич задумчиво произнес «Ладно, по старой дружбе помогу, и если что, всегда ко мне обращайся, я, в отличие от других жителей деревни, с добротой к тебе отношусь. В общем, как я понял, с местными женщинами тебе будет сложно ужиться. Они до сих пор считают, что во всём виновата ты. Так что, остается один вариант: это работать уборщицей в администрации. Зарплата хоть и небольшая, зато никто тебя не побеспокоит».
Делать нечего и Вера согласилась, тем более что надо было на что-то существовать. Потихоньку в доме она навела порядок, вернув ему прежний облик. Тамара приходила два раза в неделю, чтобы проверить, всё ли у неё в порядке. И тут Вера стала замечать, что в её сторону посматривает тракторист Боря. До заключения его здесь не было, видимо, недавно приехал. А вскоре это подтвердила и Тамара «Ну, да, полгода как у нас работает. До этого по каким-то вахтам мотался, а теперь решил остепениться. Только я не советую с ним связываться, уж больно темное у него прошлое. Мужики поговаривают, что имеет судимости, а вот за что, не знаю».
Вера поразмыслила над её словами и пришла к выводу, что не стоит клеймить человека только из-за того, что он сидел. В итоге, она сошлась с этим трактористом. Вернее, он решил взять ситуацию в свои руки и предложил встречаться. Но учитывая то, что они оба были уже не юнцами, через пару недель они сошлись и стали жить вместе.. Борис перевёз к ней свои вещи и с этого момента Вера уже не чувствовала себя в полном одиночестве. Ей казалось, что жизнь налаживается и скоро можно будет окончательно забыть гнетущее прошлое.
Борис какой, никакой, а всё же мужик в доме. В деревне жить одной очень трудно, кругом нужна мужская сила и куда не кинься, нужно приложить руки. Не был Борис из тех, кто сам всю работу видит, но особо не пил, ну а если и случалось, то руки не распускал, языком что попало не молол и сразу ложился спать. В общем Вера была довольна и жили они вместе неплохо, даже лучше многих.Но их совместная идиллия продлилась недолго, потому что вскоре у Веры появились первые подозрения, что бес путает Бориса не только с пьянками.
Об этом узнала Тамара, и когда у неё появилось свободное время, она решила промыть Вере мозги «Я же говорила, что он тёмная лошадка, незачем было его в дом пускать». На это прозвучал вполне резонный ответ от Веры «Ты знаешь, я ведь у него спрашивала, за что был, судим и он сказал, что за хулиганство. Не такой уж это и злостный проступок, чтобы вот так, взять, и навешать на человека чёрт те знает, каких ярлыков. Я тоже не подарок и моя статья похуже, но ты же, со мной общаешься?». Тамара глубоко вздохнула «Это да, но ты мне не чужой человек, а это просто человек с улицы».
Пока он не был пойман за руку, Вера надеялась, что всё наладится, да и не хотела она верить, что Борис гуляет. К тому же, какона сама размышляла «Ну, какие я имею на него права, если мы всего, лишь живём вместе? Но зато неодиноко и то хорошо, а там, как бог даст». Вера так рассуждала, ссылаясь на то, что ей ещё повезло, что хоть кто-то в деревне нашелся и решил предложить отношения. А в самой деревне Веру, иначе как «зэчка» не называли, но это так, между собой, а при ней не рисковали, черт знает, что от неё можно было ожидать. Но Вера была в курсе этих слухов, правда, упорно сохраняла железное спокойствие.
Но в один прекрасный день, а если быть точнее, то вечер, её терпение не выдержало, потому что Борис пришел, едва держась на ногах. Он кое-как зашел в хату, весь всклокоченный с торчащей соломой в волосах. Муж скинул с себя куртку, с трудом стащил брюки и плюхнулся на диван, где тут же провалился к крепкий сон. Вера сразу заметила, что трусы на Боре были одеты наизнанку, а на шее виднелись следы губной помады. Кое-как взяв себя в руки, она не стала устраивать скандал, а отложила разборки до утра. Однако Боря, предчувствуя, что ему грозит, ещё с первыми петухами незаметно испарился. Только оставил на столе записку, что много работы, и он снова сегодня задержится.
Быстренько накормив свою немногочисленную живность, Вера пошла на работу. Там она столкнулась с Павлом Терентьевичем «Здравствуй Вера, как жизнь молодая? Всё ли в порядке? А то смотрю какая-то невеселая, случилось чего?» Председатель подошёл ближе и заглянул ей в лицо «Да ты никак плакала, а ну пошли ко мне, расскажешь кто обидел».
Женщина зашла в кабинет и тут же расплакалась « Что же у вас, Павел Терентьевич, творится у механизаторов в бригаде? Борис мой, что ни день, то выпивший приходит, да ещё и за полночь…. Я понимаю, уборочная идёт, все работают допоздна, но Борис пьяный каждый день, ведь так и до беды не далеко» Про трусы и следы помады говорить было стыдно и унизительно, как будто Вера сама в чём-то виновата. Председатель почесал затылок «Что правда то правда, время такое все работают до темна, но вот вчера народ разошелся и девяти ещё не было. Я как раз у них был, трезвые все как стеклышко, а Борис даже чуть раньше ушел. Хотел я его подвести, так он отказался, сказал сам доберется. Но я это дело насчет пьянок, конечно, проверю, но сдается мне, что он где-то в другом месте напивается. У нас обычно, когда страдА идёт не злоупотребляют, в одиннадцать ложатся, в четыре встают, не до пьянок».
В кабинет начали заглядывать люди со своими вопросами, Вера попрощалась и пошла к двери. Уже вдогонку Павел Терентьевич сказал «Вера, я с ним сам серьезно поговорю, а ты пока не суйся, ты поняла меня?» Вера кивнула, хорошо понимая о чём предупредил председатель, ведь своё прошлое изменить нельзя, но очень важно не повторить снова.
Павел Терентьевич в тот же день переговорил с Борисом, надо полагать беседа была довольно жесткой и явно пошла на пользу. Боря пришел домой трезвый, клялся и божился, что больше в рот ни капли. А насчет трусов рассказал нелепую историю, что мол по пьяни после купания, одел трусы на выворот, с кем не бывает. Вера сделала вид, что поверила, не напоминая про следы помады.
Жизнь вошла в свою колею и они даже решили расписаться. Хоть инициатором выступила Вера, Борис с легкостью поддержал эту идею. Что не говори, а так понадежней, да и деревня есть деревня, бабы меньше молоть языками будут. Регистрация брака прошла скромно, новоиспеченные супруги организовали застолье, правда, гостей было не так много, но этот факт никоим образом не омрачил их настроение. Наоборот, даже как-то легче дышалось, когда рядом не сидели сплетницы, которые потом будут живо обсуждать все мелочи.
Тамара, присутствуя на этом торжестве, произнесла, наверное, самый красивый тост «Знайте, молодые: любовь – это большое чувство, оно радует и наполняет сердца. Но вместе с этим, оно похоже на воздушный шар и если её не хранить бережно, она способна «лопнуть» или улететь в чужие руки»..Что она имела в виду, Вера и так догадалась, но разводить дискуссию на эту тему не стала. Слишком уж всё затянулось с возвращением в нормальную жизнь и ей как можно скорее хотелось избавиться от ярлыка деревенской зэчки. Борис на радостях заверил её, что займется обустройством дома «Я сам привезу стройматериалы, так что скоро твоя избушка будет выглядеть, как настоящий дворец». Веру порадовали его слова, и она сама себе внушила, что каждый человек имеет право на ошибку, и Борины похождения можно простить. Только вот, Тамара неоднозначно восприняла её позицию и снова предупредила «Смотри, Вера, тебе с ним жить, и если что-то случится, не говори потом, что я не предупреждала».
Вера пропустила её предупреждение мимо ушей, а вскоре горько за это поплатилась. Борис больше месяца держался, как мог, а когда его натура запросила веселья, снова взялся за старое. Правда, на этот раз соблюдал все меры предосторожности. Ведь ещё одна неприятная встреча с Павлом Терентьевичем не сулила ему ничего хорошего. Да и с Верой не хотелось ругаться, тем более что он был в курсе, за что она отбывала наказание. В общем, тщательно маскируясь под примерного семьянина, Борис возобновил любовные отношения с одной местной дояркой Людкой. Та, кстати, зная о прошлом его жены, делала это назло, и в какой-то момент потеряла бдительность.
Началась уборочная, и муж всё чаще пропадал на полях, используя любую возможность для встреч с любовницей. Деревня есть деревня тут все про всех знают и как не прятались Борис с Людкой, а правда всё равно вышла наружу. Как-то раз Тамара, по велению председателя, поехала к дояркам в летний лагерь, передать только что купленные аптечки. Поручение она выполнила, а обратно решила ехать с женщинами на грузовике. Все уселись, кроме Людки, а Тамара возьми да и спроси-«А Людка-то, пешком домой или как?» Женщины так и грохнулись от смеха «Ага, пешком! Да только не в ту строну почесала, а в поле к Борьке, лекцию читать о вреде алкоголизма, даже наглядное пособие прихватила». Доярки громко захохотали и грузовик тронулся с места.
Прибыв в деревню Тамара, недолго думая, мигом прибежала в администрацию и, отыскав там Веру, сообщила всё что видела «Я, конечно, понимаю, что ты сейчас чувствуешь, но будет лучше, если вы дома с ним выясните отношения». Но подругу было уже не остановить: она выскочила на улицу и, поймав попутную машину с обедом для рабочих, отправилась на поля.
Трактор Бориса Вера заметила сразу, он одиноко стоял возле посадки. «Стало быть где-то рядом развлекаются, голубки!» подумала женщина. Подобрав увесистую палку и стараясь не шуметь, Вера осторожно пошла в посадку. Искать долго не пришлось, любовники лежали в обнимку и были так заняты друг другом, что не слышали ничего вокруг. Женщина огрела Бориса, что было силы по мягкому месту, тот аж взвыл и вскочил как ошпаренный, испуганно глядя на жену. Людка от страха выпучив глаза, спряталась за Бориса, а затем бросилась бежать, а за ней и муженек-предатель ринулся.
Вера с палкой не отставала и гнала любовников на дорогу в чём мать родила. Впереди располагалась тракторная бригада, у них в это время был обед. Так и появилась перед трактористами, запыхавшаяся троица в полном составе. Мужики от смеха чуть под столы не попадали, бурно засвистели и заулюлюкали. От стыда Людка спряталась за трактором, а Борис нырнул в кузов машины, жалобно прося мужиков дать ему хоть какую ни будь одежду. Пожалели они незадачливых любовников, нашли какую-то старую тряпку срам прикрыть, а Людке куртка чья-то досталась. Так и пошла доярка в деревню, сверкая одним местом, а в машину брать её никто не захотел. Через час Вера добралась до дома, собрала все Борькины вещи в кучу и двумя охапками выкинула на уличную дорогу, курам на радость.
Ближе к вечеру муж свои грязные вещи всё же забрал и поселился в ветхой, ничейной хате на окраине. Правда вскоре вовсе уехал из деревни, не выдержав бесконечные насмешки и презрение от мужиков. Людка ещё долго боялась высунуть из дома нос, даже на работу не ходила целый месяц, а потом куда-то пропала. По слухам отправилась вслед за своим кавалером. Зато теперь к Вере стали относится с уважением и её больше никто не смел, обидеть скверными словами, даже за спиной. Из конторы она перешла в доярки, взяла группу Людкиных коров и всё у неё теперь хорошо. Вера навсегда сбросила с себя клеймо деревенской зэчки, прошлое постепенно отходило на второй план, а на смену ему спешило новое будущее, в котором больше не будет обмана и предательства.
