Невестка-мошенница отняла квартиру у свёкра. И вот как он справился с ситуацией
— Вот, Алешенька, видишь, как все получилось? — горевал пожилой мужчина на могиле сына. — Говорил я тебе, а ты все верить не хотел. Еще и меня ругал, обижался, что невзлюбил я твою Наташку.
Мужчина попытался сдержать рыдания, но вышло плохо.
— Что толку от того, что ты работал, как ломовая лошадь, себя не жалея? Мало того, что на стройке целый день пропадал, так еще и по вечерам калымить ходил, квартиры ремонтировал. Кто теперь спасибо скажет? Да никто!
Пожилой человек закашлялся и полез за носовым платком, чтобы вытереть сырое от слез лицо.
— Тебя похоронить не успел, как зазноба твоя на стороне гулять начала. Сутками дома не ночевала. Димку твоего на меня оставила, словно и не ее ребенок.
Иван Георгиевич встал и начал убирать могилу единственного сына от засохшей травы и нападавших листьев, Было видно, что эта простая работа дается ему с большим трудом.
— Вот лежишь и даже не знаешь, что дальше было. Наташка завела себе любовника и начала выгонять меня из квартиры. Хитростью. Ты понимаешь, хитростью хотела мою же квартиру отобрать. Придумала, что я из ума выжил, чертей по дому ловлю. Вызвала бригаду из психиатрической больницы, чтобы те меня к себе забрали. И представляешь? — Он заботливо поправил кусок земли, вывалившиеся из под мраморной плиты. — Они приехали и забрали! Никогда такого позора в жизни не испытывал. Две недели в психушке провел!
Мужчина возмущенно притопнул, оглянулся, не видит ли кто, и крепко выругался.
— Затем из отпуска вышел главный врач, мой бывший ученик, и через полчаса меня выписали. Он своему персоналу такой нагоняй устроил! Сам лично мне помогал заявление в прокуратуру писать. Я вернулся в свою квартиру, честным трудом заработанную, и узнаю, что она продана без моего согласия. Ты представляешь, что твоя женушка любимая сотворила? Получила справку, что я недееспособен, выправила документы об опекунстве надо мной и продала жилье! Вовремя я вернулся, ой, вовремя.
Пожилой человек сел на лавочку возле могилы и снова стал вытирать глаза платком.
— Вот скоро суд будет. Не знаю, чем дело закончится. Были дни, жил как пес беспризорный, на улице, а однажды…
— Игорь Георгиевич, дорогой мой, пошли домой. Весь продрог, наверное, — позвала его с центральной дорожки дородная, хорошо одетая женщина. — Идем. Завтра снова тебя привезу, если захочешь.
— Все, Алешенька, пора. Это спасительница моя. Вдова. Мужа похоронила. Тут на кладбище и познакомились. Я, оказывается, ее дочь когда-то учил. Узнала про мои дела грустные и забрала к себе. Все, милый. Лежи себе спокойно. На днях приеду.
— Иду, иду, Антонина Семеновна. Не извольте беспокоиться. Поспешаю. — крикнул он, терпеливо ждущей даме. — Вот только скарб свой нехитрый соберу.
По четвергам Игорь Георгиевич встречался с внуком. Точнее сказать, органы опеки путем долгих переговоров с его снохой Наташкой смогли прийти к единому мнению и выделить этот день для свиданий. Бывшая родственница оказалось порядочной стервой и мотала нервы пожилому человеку, как могла. Больше того, она умело настраивала сына, и тот вел себя безобразно.
— Привет дед. Как дела?
— Спасибо, пока живой.
— Это хорошо, дед, а то кто мне денег давать будет?
— Ты, милый, меня только за деньги ценишь?
— Ну конечно, а за что же еще? Больше толку от тебя никакого. Квартиру мать спихнула, а ты деньги себе отсудить хочешь. Ведешь себя, как жадина.
— Дружок, тебя не смущает, что твоя мама мою квартиру продала? Что вы в ней только жили и никаких прав не имели?
— Мама говорила, что ты скупой человек. Даже денег мне даешь мало — ничего не купишь особо.
— Извини, с моей пенсией не разгуляешься.
— Так ты работать устройся — будешь больше получать.
Игорь Георгиевич с тоской глядел на внука и понимал, что тот — копия своей матери. Несколько лет назад такие разговоры в его доме были постоянными, только на повышенных тонах общались Наташка и Алексей. Сноха требовала, чтобы сын мужчины больше зарабатывал, но сама трудиться не желала категорически. Считала, что муж обязан ее содержать.
Пожилой мужчина понимал, что своими требованиями она довела Алексея до гибели. Он вымотался, несколько дней работал по 12 часов, а потом на стройке сорвался с многоэтажной конструкции. Врачи ничего сделать не смогли.
— Дед, чего замолчал-то? Давай, тряси кошельком.
Он, не торопясь, достал портмоне и вынул зеленую тысячную купюру.
— Опять тыща? Хоть бы раз две дал или пять…
— Не нравится, давай обратно.
— Да ладно, ладно. Пошутил я. Спасибо. — Парень развернулся и пошел, пробурчав на прощение что-то совсем недоброе.
Мужчина глядел вслед внуку и вспоминал, что его даже не пригласили, когда мальчик пошел в первый класс, не позвали на парадную линейку. Наташка специально отдала его в другую школу, чтобы Димка не ходил в учебное заведение, где всю жизнь проработал Игорь Георгиевич. Постояв еще немного, он побрел в большой продуктовый магазин, находившийся неподалеку.
Сказать по правде, Антонина Семеновна баловала его разносолами, но иногда хотелось чего-то необычного. Он бродил между стеллажами, приглядывался к экзотическим продуктам. Так ничего и не выбрав, решил взять плитку дорогого горького шоколада. Подойдя к кассам, стал свидетелем не очень неприятной сцены.
— Женщина! — на повышенных тонах разговаривала кассир. — Вы очередь задерживайте. Ищите поскорее ваш кошелек, если у вас вообще есть.
— Что вы себе позволяете? — вяло парировала молодая симпатичная особа с двумя детьми.
Она отчаянно шарила в сумочке. Для убедительности проверила карманы куртки, но кроме портмоне с документами ничего не нашла.
— Дома забыла, — чуть не плача, заявила она.
Белокурая малышка, сидящая у нее на руках, почувствовала настроение мамы и громко захныкала. Парнишка, стоящий рядом и держащий маму за штанину, был на пару лет постарше и мужественно держался, кривя рот.
— Дайте-ка мне пройти, — уверенно проговорил Игорь Георгиевич.
Очередь недовольно оглянулась. На счастье пожилого человека, в ней стояло двое его бывших учеников.
— Ой, да это же Игорь Георгиевич! — воскликнула женщина средних лет. — Идите ко мне. Я за этой дамочкой стою. Сразу после нее будете.
— Девушка, — обратился пожилой человек к кассиру. — Дайте я рассчитаюсь. Племянница, похоже, закрутилась. Нечего людей задерживать.
Молодая женщина удивленно обернулась, но мужчина сделал ей знак воспринимать все как есть. Он заплатил за ее покупки, взял свой шоколад, помог ей выйти из магазина.
— Зачем? Почему вы это сделали? — испуганно проговорила молодая мама.
— Не знаю, — честно ответил он. — Просто захотелось сделать доброе дело. Всю жизнь проработал учителем, привык выручать людей в сложных ситуациях.
— Вы далеко живете? Давайте мы вас подвезём, или поехали к нам. Я найду кошелек и вам верну.
— Не нужно мне денег. Живу недалеко, правда в гостях.
И пожилой человек, не сдержавшись, выложил свою историю. Впрочем, его собеседница могла похвастать точно такой же. Её муж, серьезный бизнесмен, неожиданно пропал. Поиски не дали никаких результатов. Компаньон мужчины добился, чтобы на активы компании наложили арест, и воспользоваться деньгами для поисков не представлялось возможным. Надежда обращалась и в полицию, и связывалась с волонтерами. Она была на грани отчаяния.
— Целый год от него никаких вестей. Не знаю, что и думать. Родители, конечно не дают умереть с голоду. Но просить у них финансовой помощи не совсем удобно, — рассказывала она Игорю Георгиевичу.
— Вы знаете, Наденька. есть у меня одна идея, — усмехнувшись уголками губ, проговорил пожилой мужчина. — Нужно попробовать.
Не откладывая дела в долгий ящик, в этот же день педагог направился к бывшему ученику, служившему в органах внутренних дел.
— Здравствуй, Сергей.
— Здравствуйте, Игорь Георгиевич. Плохие новости. Ваша сноха лихо составила документы, так что в ближайшем будущем вернуть деньги не получится. И не признать сделку невозможно. Есть документы о вашей недееспособности. Пока их опровергнут , пока суть да дело… В общем, — помолчал, сморщившись, офицер. — Мне очень жаль, но пока ничего хорошего сказать не могу.
— Сереж, я пришел по другому поводу. Недавно познакомился с молодой женщиной. У нее муж пропал год назад. Можешь помочь в поисках? Она обращалась в органы внутренних дел, к волонтерам тоже, но везде отказ.
— Это сложно. Очень сложно. Но ради вас я обязательно постараюсь. Пусть зайдет ко мне завтра после обеда. Вместе составим фоторобот, напишет заявление, ну и поищем.
Прошло несколько дней. Звонок Сергея застал мужчину на могиле сына.
— Игорь Георгиевич, добрый день, это я. Сделал некоторую предварительную работу на основе описания. Сможете подъехать с Надеждой?
— Да, конечно. Только ей сообщу.
В кабинете полицейского они втроём рассматривали ориентировки, прибывшие из соседних областей. Работы предстояло очень много, но у молодой женщины появилась надежда, что все-таки появится хоть какой-нибудь результат. Они начали связываться с людьми, которые потеряли память и не могли вспомнить, кто они.
Но в этот раз удача отвернулась от них — одни вернулись к семье, другие сознательно избегали встреч. Насторожил звонок одному гражданину, который испуганно заявил, что никакого мужчины с похожими приметами не знает и быстро прервал разговор. Когда об этом рассказали Сергею, опытный полицейский сразу заподозрил неладное, по номеру телефона выяснил, где находится звонивший и сообщил, что нужно срочно выезжать в этот населенный пункт.
Надежда с радостью согласилась отвезти полицейских. Игорь Георгиевич остался нянчиться с ее детьми. Антонина Семеновна, узнав где он находится и чем занимается, поспешила на помощь.
Оперативная группа прибыла на место. Это оказалось фермерское хозяйство, хозяин которого все категорически отрицал — ни с кем не разговаривал, никого не видел и вообще сейчас вызовет полицию. Увидев удостоверения в развернутом виде, бросился бежать через поле, но был задержан. Надежда с бешено колотящимся сердцем вошла во двор сельской усадьбы и сразу увидела знакомое лицо. В неряшливой рваной одежде мужчина подметал землю.
— Саша! Сашенька! — закричала женщина и бросилась к нему.
— Вы, гражданка, ошиблись, — пробурчал он.
Стоявшие рядом полицейские вопросительно посмотрели на нее.
— У него родинка на правом плече в форме звезды и наколка на груди — патрон с группой крови — вторая, резус положительный! — в волнении выпалила молодая женщина.
— Ого! Это он и есть! — радостно воскликнул один из оперативников, подойдя и распахнув одежду на мужчине.
С помощью главного врача психиатрической клиники Александр был устроен в научно-исследовательский медицинский институт. К нему частично стала возвращаться память. Полицейским не составило труда выяснить, что с ним произошло. Партнер по бизнесу решил завладеть его долей и, как-то раз, когда они поздно вечером выходили из офиса, напал и ударил мужчину по голове. Затем отвез бесчувственное тело за несколько сотен километров от города в надежде, что тот погибнет. Но судьба распорядилась иначе, и теперь незадачливый бизнесмен стал изучать тюремный быт.
Александр и Надежда были безумно благодарны Игорю Георгиевичу. На радостях ему купили небольшую квартирку в одном подъезде со своей. Теперь у пожилого человека снова появился свой дом, в котором не переводились гости. Малыши звали его «деда» и расставались с ним весьма неохотно, но чаще оставались ночевать, ведь у дедушки гораздо лучше и интереснее, чем у папы и мамы, а бабушка, как они называли Антонину Семеновну, печет такие вкусные пирожки, что просто пальцы отъешь.
После этого случая Сергей получил повышение по службе и однажды приехал к своему учителю, пока тот гулял по парку.
— Мне нужно вам рассказать одну неприятную новость, — начал он без предисловий. — Мой бывший начальник стал фигурантом уголовного дела. В числе прочего, его подозревают в махинациях с недвижимостью. Таким образом мы вышли на вашу сноху Наталью, которой он помог продать вашу квартиру.
Игорь Георгиевич внимательно слушал бывшего ученика, покачивая головой.
— Но это еще полбеды. В результате следственных действий нам нужно было доказать связь между этими людьми. Был произведен ряд генетических тестов.
Сергей замолчал разглядывая облака.
— Продолжай.
— Выяснилось, что сын Натальи Дмитрий Алексеевич не является вам родственником. Его биологический отец — мой бывший начальник.
— Теперь понятно, — произнес Игорь Георгиевич, — почему я никогда не испытывал к этому мальчику никаких чувств. Словно понимал, что он мне чужой.
