«Белое солнце пусmынu»: 12 очень любопыmных факmов о созданuu эmой кульmовой кuнокарmuны
Фильм является классикой отечественного кинематографа и давно разошелся на цитаты. Про него слагают песни и даже делают пародии. «Белое солнце пустыни» – истинно народное кино, которое любят многие из нас, с удовольствием пересматривая и сегодня. И оно того действительно стоит.
1. Идея снять советский вестерн принадлежала руководителям экспериментальной творческой студии, созданной при «Мосфильме», Григорию Чухраю и Владимиру Познеру (отцу знаменитого журналиста). Первоначальный вариант сценария назывался «Басмачи». Сюжет был наивен и прост как три копейки. Отряд милиции, поверив красивым обещаниям басмачей, переходит на сторону врага. Но милицейский начальник решает любой ценой вернуть своих парней. В одиночку он проникает в самое логово бандитов. Его жизнь висит на волоске. Однако в финале все заканчивается хорошо. Отряд возвращается под красные знамена.
2. Столь откровенная агитка категорически не устроила руководителей студии. Текст отправили в мусорное ведро. Новый вариант доверили писать сценаристу Валентину Ежову. Но тот совершенно не владел темой Востока и поначалу всячески отнекивался. Потом пригласил в соавторы своего коллегу Рустама Ибрагимбекова. Тот набросал текст на основе старых, давно известных в Средней Азии баек под рабочим названием «Спасти гарем».
3. Проблема была и с режиссерами. Фильм предлагали снять Юрию Чулюкину, Андрею Тарковскому и другим мастерам. Но все под благовидными предлогами отказались. Тогда в режиссерское кресло усадили Владимира Мотыля. Тот переделал сценарий под себя. Так в тексте появилась Катерина Матвеевна, образ которой режиссер увидел во сне. Появились письма товарища Сухова, которые сочинил малоизвестный тогда сценарист и режиссер Марк Захаров. И добавился главный афоризм кинокартины: «Восток – дело тонкое». А авторами музыки стали Булат Окуджава и Исаак Шварц.
4. Съемки проходили в Туркмении и Дагестане. Большую часть эпизодов отсняли на берегу Каспийского моря, а также в окрестностях Каспийска и Махачкалы. Работа шла тяжело и организована была отвратительно. Хромала и дисциплина. Актеры то и дело дебоширили, конфликтовали с горячей местной публикой.
5. На роль красноармейца Сухова вначале был утвержден Георгий Юматов. Но в самом начале съемок актер загулял и подрался с местными. В переделке серьезно пострадало лицо. Артиста отстранили от работы. А Мотыль позвонил своему другу Анатолию Кузнецову и попросил выручить. Товарищ Сухов из него получился идеальным.
6. На роль Катерины Матвеевны режиссер перепробовал с десяток актрис крестьянской наружности. Но ни одна из них не была похожа на образ, пришедший режиссеру во сне. И вдруг в коридоре «Останкино» он столкнулся с редактором Галиной Лучай. Совпадение оказалось стопроцентным. Только сама девушка вовсе не горела желанием сниматься в кино – еле уговорили. Проблема была лишь в одном: у Галины были очень худые ноги, которые не вписывались в образ «настоящей русской красавицы». Девушку с нужными данными искали прямо на улице – среди столичных прохожих. Помните, как в начале фильма Катерина Матвеевна приподнимает подол и переходит реку? При этом крупным планом показывают крепкие девичьи ноги. На самом деле в воду заходила совсем другая девушка.
Галина Лучай была вовсе не актриса и долго отказывалась сниматься в этом кино
7. Две девушки играли Гюльчатай. Первой была артистка циркового училища Татьяна Денисова. С ней отсняли начальные эпизоды. Но потом ей предложили выступать в цирке с сольным номером. Совмещать обе работы она не смогла и предпочла цирк. Второй была студентка балетного училища Таня Федотова. Она как раз прогуливала лекции и попалась на глаза ассистенту режиссера. Руководство училища охотно отпустило юную красавицу на съемки в пустыню, а все экзамены ей поставили автоматом. Именно ее образ Гюльчатай стал каноническим. Остальных жен Абдуллы играли кто попало: научная работница, баскетболистка, продавщица. Только три «жены» были профессиональными актрисами.
Канонический образ Гюльчатай в исполнении очаровательной Тани Федотовой
8. На роль красноармейца Петрухи пробовались Савелий Крамаров, Юрий Чернов. Но утвердили непрофессионального артиста Николая Годовикова. Он трудился обычным рабочим на заводе, но до этого уже имел киношный опыт. Играл в «Республике ШКИД» и в «Жене, Женечки и «Катюше».
9. Дольше всего искали артиста на роль Абдуллы. Мотылю очень приглянулся грузинский актер Кахи Кавсадзе: высокий, статный, красивый. Настоящий джигит! Только он совершенно не умел ездить верхом. Как выяснилось, актер происходил из интеллигентной музыкальной семьи, а лошадей до этого видел лишь на ипподроме. Тем не менее в образ вошел идеально.
10. Владимир Мотыль очень хотел, чтобы таможенника Верещагина сыграл актер Павел Луспекаев. Однако артисту из-за болезни удалили пальцы на обеих ногах. Режиссер предложил переделать сценарий и обсуждал различные варианты с актером. Но Павел возразил, что все сделает так, как и было задумано в сценарии. Мол, инвалидов он сыграть еще успеет. Артист действительно мужественно выдержал все съемки. Дублер понадобился лишь в одном-двух эпизодах. Кстати, рассечение над бровью у Луспекаева – не грим. Накануне актер подрался с кем-то из местных жителей.
Павел Луспекаев мужественно сыграл свою роль. Настоящий русский богатырь
11. Роль Саида сразу предназначалась для приятеля режиссера – Спартака Мишулина. Артист тогда служил в Московском театре сатиры и вначале снимался тайно. Для него даже изготовили специальный парик – из его же собственных волос. Каждые выходные он улетал в Ашхабад, а затем добирался до места съемок на попутках. Но руководство театра все равно узнало о «подработке» артиста на стороне и возражать не стало.
12. Когда фильм был готов, приемная комиссия сочла его слишком трагичным и потребовала от режиссера перенять несколько эпизодов. В том числе – сделать оптимистичным финал кинокартины. Режиссер все требования выполнил. Но цензоры все равно потребовали внести еще 27 (!) правок. Тут уж Мотыль не стерпел и правки вносить отказался. Фильм наверняка лег бы на полку. Но по счастливой случайности попал на дачу к Леониду Ильичу Брежневу. Тот очень любил вестерны и пришел в восторг от советского «дикого Востока». Смутило его лишь слово «госпожа» в заглавной песне. Однако генсек справедливо рассудил, что фильм обязательно должны увидеть советские граждане. И кинокартина вышла в прокат. В первый год ее посмотрели почти 35 миллионов зрителей.
