Еслu невеста отказалась копать картошку, то пусть ночует в сарае. Сын, несu раскладушку с чердака, – сказал глава семьu в празднuчный вечер
– Так рада, что наконец познакомлюсь с твоей семьей! – улыбалась Марина, расслаблено откинувшись на сиденье автобуса, – вроде в соседних поселках живем, а за полгода так и не увиделись.
– Я сам по ним уже соскучился. Ну что, Марин, мы выходим на новый уровень! – Денис в приподнятом настроении смотрел на пролетающие за стеклом поля, – сегодня едем к моим. А на следующих выходных – к твоим родителям отправимся.
– Чувствуешь, да, что пути назад нет? – расхохоталась девушка.
Марина не знала, что ее персональный путь назад она запомнит на всю жизнь.
«Нам не до смотрин»
В это время в родном доме Дениса мариновалось мясо, нарезались салаты, а на стол в саду под яблонями упала белая накрахмаленная скатерть.
Соседка, выглянув из-за забора, поинтересовалась:
– Слышала, невеста Дениса к вам приезжает?
– Да причем тут невеста, у сына День рождения сегодня! Юбилей, можно сказать: 25 лет! – отозвалась Алевтина.
– Ох-ох, совсем большой стал.
– Да лучше бы она и не приезжала! – вклинился в женскую болтовню Прохор. Глава семьи сидел, развалившись в пластиковом кресле, и всем видом показывал отрешенность от предпраздничной суеты.
– Чего ж так? – шапка соседки снова поднялась над профнастилом забора, как перископ.
– Перед Петровичем неудобно… И вообще, нам картошку копать пора, а не смотрины устраивать. Точно! Картошка. Аля, Ира, идите сюда, скажу кое-что.
«Хочешь в нашу семью быть принята – берись за лопату»
– Знакомься, Марин. Это Алевтина Игоревна, моя мама, – Денис галантно поцеловал мамину руку, – это Прохор Иванович, отец, а это – Ирина, сестра.
«Очень приятно…приятно… приятно…» – зашелестело в саду.
Когда формальности были соблюдены и Денис получил подарки, уселись за стол. Марина подарила Прохору любимый тем коньяк, а Алевтине и Ирине по небольшому, но симпатичному букету. В честь знакомства.
Женщины смотрели на Марину оценивающим взглядом, а на Прохора – выжидающе. Они знали: мужчина всегда найдет выход из любой неприятной ситуации.
– Что-то, сноха моя будущая, ты совсем ничего не ешь, – начал Прохор, снисходительно глядя на девушку.
– Так как же, я уже вторую тарелку осилила! У вас тут все так вкусно… Я обычно намного меньше ем, – бесхитростно отозвалась Марина.
– Ешь-ешь, мне сноха здоровая нужна. И чтобы детей много родила, и чтобы работящая была. У нас три огорода. Ты не смотри, что у дома такой клочок земли маленький. Тут только 20 соток. Нам еще с тобой и бабкин огород обрабатывать, и посадки на поле за деревней.
Марина растерянно улыбнулась. Девушке совсем не понравилось, куда ведет разговор. Мало того, что битва за урожай не входила планы. Ей было обидно, что возможный будущий родственник в первую же встречу видит перед собой рабочую единицу. «Нет, не позволю на шею себе сесть», – дала себе слово Марина.
– А у твоих родителей есть огород?
– Есть, конечно. У мамы теплица с помидорами, грядка с зеленью и много цветов. Красивых.
– Так вы что, белоручки? А как же картошка? Свекла? Морковь? Лучок свой? Если есть земля и люди ее с умом не используют – значит, они — тунеядцы. И точка.
– Мы все это в магазине покупаем. И я, и мама работаем пятидневку, поэтому времени на огород не хватит.
– Чушь какая. Раз хочешь в нашу семью быть принята – берись за лопату. А чего ты улыбаешься? Мы, между прочим, сегодня картошку копать собирались. Вот. Посидели, отметили День рождения сына. И снова за работу. А ты как думала, жизнь легкая штука?
– Пап, ну ты чего? – даже Денис смутился.
– Ничего! Аля, выдай Маринке лопату. И сами идите переодеваться. Как салаты кушать – все горазды, а как потрудиться чуть-чуть – сразу в кусты. В нашем доме такое, Мариночка, не пройдет!
– Я на знакомство с вами и День рождения ехала, а не на ваше картофельное поле! Я даже, если бы желание и было, все равно не готова – возражала Марина, рукой показывая на новое белоснежное платье.
– А тебе сейчас рабочую форму выдадут по такому случаю. Аля, доставай Танины вещи! – дав команду жене, Прохор повернулся к Марине, – сестру мою 3 месяца как схоронили, вот ее вещи тебе и пригодятся.
– Да не будет она ничего копать, – вклинилась сестра Дениса, – поглядите на ее ногти! С такой наклеенной пластмассой она нам все картофелины поцарапает.
– Вообще-то это мои, просто укрепленные гелем! – нервы Марины начали сдавать, – но вы правы – никакой картошки я копать не буду.
Девушка встала из-за стола, развернулась и пошла в сторону калитки. Марина понимала: и настроение, и день, и отношения с родителями любимого испорчены.
Денис быстро догнал подружку и стал ее успокаивать:
– Марин, не руби с плеча, пожалуйста. Ты что, подыграть им не могла? Подергала бы пару кустиков для вида, да отстали бы. Все вот эти посадки очень важны для моих родителей. Они всю жизнь огородом занимались, понимаешь?
– Понимаю, но если он важен для них, это меня-то не обязывает им помогать. Зачем мне тут оставаться? Вы сейчас копать пойдете, а я что? Буду за бабочками наблюдать и культивировать в себе чувство вины?
– Так пошли с нами!
– Нет, хоть что говори. Мне понравилась твоя семья, конечно, сначала. Но я не позволю садиться себе на шею. Иди, там тебе уже резиновые сапоги принесли! А Танины вещи пусть и дальше в покое лежат… Как и их хозяйка, прости Господи.
– Эй, молодежь! Идите сюда! – снова оживился Прохор, – ладно, Марин, живи. Мы тут так подумали – действительно, отменяется картошка. Все равно скоро дождь пойдет. Но ты на себя пеняй, если что, – подмигнул мужчина.
Марина не тронулась с места. Она хотела провалиться сквозь землю или хотя бы вернуться домой. Но Денис заботливо взял подружку под локоток и повел к столу.
«Доставай раскладушку»
Хотя конфликт был условно исчерпан, неприятный осадок остался. Все за столом молча прихлебывали чай, и каждый думал о чем-то своем.
– Денис, вам наверное скучно с нами, с крестьянами-то, – подколола Алевтина, – шли бы вы на худой конец на речку погулять. Цветочки бы свои понюхали, фотографий бы красивых сделали.
– Посуду все равно нам с тобой мыть походу, – согласилась Ирина.
– Ну почему же. Я с радостью помогу убрать со стола, – Марина поняла, в чей огород летит камушек.
– Да не надо уже от тебя ничего, ступай с Богом.
Марина и Денис бродили по живописным окрестностям поселка до вечера. Девушке не хотелось возвращаться и слушать нападки, но Денис уговорил остаться до утра, как и планировали.
И, надо признать, опасения Марины были обоснованы. Когда пара уже в сумерках вошла в деревенский дом, отец заявил:
– Если невеста отказалась копать картошку, то пусть ночует в сарае. Сын, неси раскладушку с чердака. Там, хлама где-то завалялась, только ногу не сломай.
– Нет уж, пап! Это слишком, ты чего творишь?
– А что? Положить вместе мы вас не можем, знаешь ли. Я в своем доме распутства не потерплю. А комнаты в доме все заняты. Сарай у нас чистый, не сырой; только комаров много. Но я Маринке спиральку от них дам.
– Я говорю тебе, она не пойдет в сарай! Лучше сам там лягу. Ты чего меня позоришь так?
– А я сказал – пойдет! Кто не работает – то не ест, в данном случае – не спит в комнате. Или ты с отцом в его доме пререкаться будешь? – глаза Прохора покраснели и он двинулся на сына.
– Так! Стоп! Еще не хватало, чтобы этот цирк превратился в бойцовский клуб, – Марина встала между мужчинами, – уговорили, но ноги моей в этом доме больше не будет. Я бы и сейчас избавила вас от своего присутствия, если бы автобусы еще ходили. Неси, Денис, раскладушку.
– Ну наконец-то она поняла, чего от нее требуется! – сестра Дениса довольно кивнула в сторону девушки, обращаясь к Алевтине.
Денис заботливо отряхнул с раскладушки слой пыли, протер влажной тряпкой и расставил на полу сарайчика. Одеяльце принес. Ему было стыдно до слез, но как еще помочь Марине, он не знал. Денис еще раз разговаривал с отцом, однако вердикт остался неизменным.
– Марин, ты сможешь когда-нибудь это простить?
– Как говорила Скарлетт О’Хара, я «подумаю об этом завтра»! – ответила Марина, накрываясь ватным одеялом. Оптимизм девушки граничил с отчаянием. А это, как известно, не к добру.
«Нет больше у меня Марины!»
Денис никак не мог нормально уснуть. Время перевалило уже за полночь, а парень все то забывался, то снова вздрагивал на узкой кровати и открывал глаза. Он написал Марине несколько сообщений и не получил ответа – девушка то ли обиделась, то ли все-таки задремала.
На душе стало еще омерзительнее: теперь не из-за капризов отца, а от собственного поведения.
– Какой же я ! – вдруг выкрикнул Денис, быстро натягивая штаны и запрыгивая в шлепанцы.
Марины в сарае не оказалось. Только спираль от комаров еще тлела в блюдце на табуретке около раскладушки. Свидетельство, что девушка совсем недавно покинула место своей ссылки.
Денис судорожно набирал и набирал Маринин номер, но в ответ слышал только протяжные гудки. «Только бы с ней ничего не случилось! Тогда я не прощу себя до конца жизни».
Парень пулей влетел в дом, опрокинув на веранде металлические ведра, и полез в ящик тумбочки в прихожей. Из-за грохота проснулся и выскочил отец:
– Ты чего делаешь?
– Марина пропала, я беру ключи от твоей машины и еду ее искать, – Денис уже сжимал в руках заветный брелок.
– Без моего разрешения? Я за свою машину голову тебе оторву! Слышишь? Ты куда?!! Да подожди, давай я хоть за руль сяду и все тебе объясню!
Прохор стоял на крыльце и смотрел, как скрываются в ночной мгле габаритные огни его «Нивы».
Но Марины нигде не было. Ее парень исколесил все улицы поселка и выехал на шоссе, ведущее в город. Денису было страшно от мысли, что девушка могла ночью тут ловить попутку, лишь бы убежать от их семейки.
Он даже доехал до дома, где Марина снимала квартиру. Но и в окнах света не было, и на стук в дверь никто не ответил.
Денис вернулся в деревню, когда уже рассвело. В дом заходить не стал – сел на ступеньках крыльца. Надо было что-то делать, а не сиднем сидеть: написал сообщение лучшей подруге Марины с просьбой дать адрес родителей девушки.
– Ну что, не нашел? – рядом присел и закурил Прохор.
– Я не хочу с тобой разговаривать. Добился своего? Нет больше у меня Марины!
– Да кто ж знал, что так получится… Ты меня пойми, Денис. Я своему другу обещал еще в прошлом году, что ты на его дочери женишься. Я Аньку его с детства знаю, хорошая девчонка, ты же помнишь ее? А ты тут другую привез…
Брякнул телефон: адрес родителей Марины теперь был у Дениса.
– Опять машину давать не будешь, сваха?
– Езжай, сынок. Мы с мамой и Ириной будем молиться, чтобы Марина была у них. Некрасиво получилось.
Уже через полчаса Денис, облаянный собаками, звонил в калитку. И вот защелка открылась: парень увидел перед собой крепкого и, кажется, очень злого мужчину.
– Здравствуйте, а Марина у Вас? Я даже не знаю, как объяснить…
– Забрал я ее ночью. А ты, стало быть, Денис? Ты серьезно думал, что уважающая себя девушка в сарае спать будет? Я ее нормально воспитал, где сядешь – там и слезешь, – прервал его грубый голос, – а тебя сейчас в бараний рог скручу. Показал себя так показал… Заходи, зятек, не стесняйся. Вот тут стой, сейчас приду.
– Вы за Мариной?
– Ага, сейчас, размечтался.
Мужчина зашел в дом и через минуту вернулся, бросив под ноги Денису противогаз и огромные армейские берцы.
– Ты, кажется, Марине говорил, что «может подергать кустики, ведь твои родители всю жизнь занимались огородом и картошка для них – это важно»? А я вот всю жизнь строевой подготовкой занимался и для меня марш-бросок очень важен. Так что давай, напяливай.
Испуганный Денис стал снимать кроссовки.
– Да шучу я. Вообще, меня сейчас распирает от желания заставить тебя пробежаться во-о-он до того леса, а когда ты запыхавшийся и красный вернешься, захлопнуть калитку перед твоим носом. Я бы так и сделал, если бы Маринка тебя не любила. Но еще раз узнаю, что дал мою дочь в обиду, кому – неважно, – пожалеешь. Пошли в дом.
Вот и вышло, что за одни выходные со всеми родителями познакомились.
